Грешные и проклятые

Следовало бы знать, что эти идиоты перегнут палку. Штрафной легион навсегда останется штрафным легионом, что бы там ни говорилось в этом их Великом Прощении. Вероятно, я подозревала, что они примутся за старое, если я не буду их контролировать. Возможно, поэтому я им и платила – потому что так я могла делать вид, что я ни при чем. «Типичное поведение Лины», как сказала бы Маризель. Словно эта самодовольная аристократка и я были подругами.

Мы не были подругами.

Думаю, постфактум все это легко понять. Маризель Торн была полевым командиром Ноктайского 337-го, ради Терры, и, конечно, она бы не сдалась, не проломив сперва несколько черепов. Просто повезло, что больше никто не понял, что в действительности произошло. Но формально моя репутация осталась незапятнанной, хотя я все эти дни не могла нормально спать.

Следовало ожидать, что они устроят это на задании, где мне требовалась полная скрытность. От чего больше всего выигрывают химо-псы (если не считать их наркоты и торговли краденым) – от того, что их обычно недооценивают, и еще больше от своей непредсказуемости. Они это любят. Их это опьяняет. Их коварство и боевые навыки обычно не замечаются в свете того факта, что все, кому приходится сражаться вместе с ними, считают их ворами, мародерами и отморозками – даже каннибалами. И не без причин, скажу я вам. Кое-кто из них, когда приходилось особенно нелегко, опускался и до такого, это я знаю достоверно. Иногда на фронте у тебя просто нет выбора. У меня действительно не было выбора, когда мы умирали от голода в горах Геродда.

Я честно купила повиновение савларцев из 270-го. И что сделали мои боевые псы? Как только они мне действительно понадобились, они все изгадили. Наркоманами легко манипулировать – до определенного момента.

Но я выбрала их не просто так. Савларцы – настоящие бойцы Астра Милитарум, до мозга костей, и я не раз пользовалась их услугами в прошлом. Те, кто видел, как они сражаются, знают – они одни из самых свирепых убийц в рядах Гвардии.

Однако Маризель этого не понимала. Такие высокомерные аристократишки никогда не унизятся до того, чтобы сражаться вместе с простыми солдатами в траншее. Не будь она такой, вероятно, она могла бы остаться в живых, пусть и для того, чтобы влачить жалкое существование со всеми нами.

Первый Капитан Маризель Торн служила вместе с перворожденными сынами Вострои, Вентриллианскими дворянами, и наконец вместе с Бульвадтом из Мордианской Элитной Гвардии. За свою блестящую пятнадцатилетнюю карьеру она не заработала ни одного шрама, но это не мешало ей бесконечно хвастать рассказами о своих кампаниях, словно она была героем войны на пиру победы.

Зубы Императора, меня до сих пор передергивает, когда я вспоминаю, как она пересыпала свои речи терминами вроде «мета-стратегия» и «выдающиеся полки». Для меня это означало полки, где больше интересуются тем, какие серебряные приборы подать к обеду в офицерской столовой, чем расположением вражеских огневых точек. Какая разница, сколько солдат вам придется послать против превосходящих сил врага, если ягодное суфле стынет? Несомненно, она отлично вписывалась в общество этих привилегированных дураков.

Как-то я услышала, как Джекен Отто, один из наших ноктайских ребят, назвал Маризель «ангелом». Я чуть не блеванула. За это я сочинила на него затейливое обвинение в богохульстве, и он у меня неделю чистил сортиры.

Она хоть раз в жизни участвовала в бою? Ей хоть раз приходилось очищать штык от крови, выдавливать глаза врагу в рукопашной, чувствовать запах сгоревшего аккумулятора лазгана? Очень сомневаюсь. Нет, она просто отсиживалась в штабах, переходя из одного в другой. А я заслужила свое звание тяжелым трудом. Заплатила за него тремя десятками лет крови, смерти и кошмаров. И знаете что? Я снова оказалась на втором месте.

Это мне просто надоело. Надоело настолько, что пора было что-то с этим делать.

Когда полевой командир Болл Гёртен получил пулю в грудь от мятежников, я приложила все силы, чтобы занять его место. По слухам соперничество за этот пост шло между Ее Императорским Высочеством и мной. Тренард намекнул, что больше никто не мог составить нам конкуренцию.

У меня, как у настоящей ноктайской крысы, было важное преимущество перед Маризель – стойкость и терпеливость. Мне пришлось тогда проделать огромную работу, сея семена успеха. Но хорошо известно, что мы, ноктайские пехотинцы, никогда не сдаемся. Особенно это верно в отношении наших женщин. Моя старая боевая подруга Викс Денштадт как-то сказала мне, что я своей карьерой сильно способствовала укреплению этой репутации. Это приятно вспомнить.

Я терпеть не могу сидеть сложа руки, особенно когда время против меня. Поэтому я задействовала все связи, удвоила усилия на всех фронтах и организовала три успешных наступления. Кроме того, я привлекла к делу моих старых друзей из 270-го, они распространяли все грязные слухи, какие я только смогла собрать о Маризель, была ли это полуправда или откровенная выдумка.