Грешные игры. Освобождение

Не смотрит на меня. Не вижу любимые черты, не ощущаю любимый аромат. Ничего из этого. Словно передо мной стоит старый Тай. Тот, которого оставила в прошлом. Тот, который обманул и бросил на произвол судьбы.

Голос абсолютно спокойный, отстраненный, да и сам не спешит ко мне подходить. И с одной стороны, я понимаю причину. Она одинакова у нас обоих. Общая. А с другой…

– Почти, – отвечаю с усмешкой. Съездила туда и обратно. Зря только из дома вышла, зря пыталась скрыть синяки и сделать вид, что со мной все нормально.

Сходила, блин.

– Нам нужно поговорить.

Наконец-то Тайлер разворачивается ко мне. И если бы я сначала увидела его у порога, а затем услышала тот самый отстраненный голос, то вряд ли бы узнала в этом человеке своего мужчину. Того счастливого мужчину с глубокими морскими впадинами. Я тонула в них, различала разнообразные оттенки синего.

Сейчас там только один – черный…

Он похудел. Скулы еще больше проступали, челюсть стала более скульптурной, да и вообще все черты заострились, словно сутками не ел. Под глазами залегли настолько сильные круги, что их даже косметикой не замажешь. Губы сомкнуты. Они уже не такие полные. Не такие чувственные. Не такие, как были у Джека.

Джек…

Зачем ты так с нами?

В горле снова застревает ком от воспоминаний недавнего прошлого. Или давнего. Не знаю. Прошло столько времени с того дня, а сердце все равно обливается кровью. Чувством вины. Ведь я испоганила ему жизнь. Влезла, растормошила внутренности и буквально подтолкнула к роковому шагу.

Прости меня, пожалуйста… Джек, прости…

– Нам нужно сделать перерыв.

Этими словами он разрывает тишину. Нет, не только ее. Он делит этот день на прошлое и будущее. На напряжение и боль. Сейчас она не чувствуется в душе. Ее черед заявить о себе не настал. Все должно происходить постепенно. Сначала твою душу хватают огромным кулаком, затем постепенно сжимают. Все сильнее и сильнее. Чтобы чувствовалась каждая нотка боли. Каждая секунда. А затем окончательно раздавливают внутренности.

Убивая все живое и правильное, что когда-то там находилось…

– За-зачем?

Не узнаю свой голос. Неуверенный. Дикий. Больше даже на шепот похож. Но меня это мало волнует. И его тоже.

– Я должен прийти в себя. Дэвиду и Мел сейчас тяжело. Нужно их поддержать.

Каждое слово, каждый произнесенный звук бьет куда-то в сердце, сбивая ритм. Они заставляют задыхаться, вырубить поток поступающего кислорода. И умирать. Медленно и мучительно. Пока сама не попрошу забрать меня из этого грешного мира.

Я не могу сказать ни слова. И в голове их нет. Словарный запас просто-напросто исчез. Забылся. Хочу показать, как ты мне нужен, но не могу, хочу прижаться к тебе, ощущая такое нужное и родное тепло твоего тела, но не могу.

Хочу сказать: «Остановись». Но не могу.

Ноги приклеены к полу. Тело слабеет. Но тебе плевать. Ты все равно бьешь меня своими словами, как боксер по груше. Раз за разом нанося сильные удары. Мощные.

Я так нуждаюсь в тебе, скучаю, не могу сделать шаг без тебя. Переступаю через себя, чтобы меня не исключили, чтобы другие не подумали, как на самом деле мне плохо. Я так надеялась, что мы переживем горе вместе.

Однако ты хочешь еще больше отдалиться. И уйти. Ведь эти перерывы ничем хорошим не заканчиваются. Сначала день в разлуке, затем неделя, месяц, год. И так мы забудем о существовании друг друга…

Неужели я не нужна тебе? Не нужна моя опора, поддержка, забота. Как раньше уже не будет, но мы должны справиться с этим. Вместе. До конца. Тай, пожалуйста…

– Пока что можешь пожить здесь, я перееду к Дэвиду и Мел.

– Тай, пожалуйста, – слова даются с трудом, но я продолжаю, глядя в черные омуты его глаз. Любимых глаз. Хоть и таких отрешенных. – Сейчас непростой период, знаю, но мы должны пережить его вместе. Прошу тебя, не уходи. Поезжай к брату, поддержи его, но вернись. Пожалуйста, верни-ись домой.

Последние слова вылетели с усилием. Все. Больше не могу. Нечто очень тяжелое окутывает горло. Оно сжимает. Сильно-сильно. А потом резко отпускает. И все выходит наружу. Все мои эмоции, все чувства, весь водоворот, который преследовал эти дни.

Он видит, как слезы капают прямо на пол. Я даже не пытаюсь их вытереть, не пытаюсь прикрыть лицо руками. Мне все равно. И ему тоже.

Тай молча берет разогретую порцию и подходит ко мне. Близко. Так, чтобы его парфюм перебил тошнотворный запах курицы. Противный и гадкий. Убери от меня это. Пожалуйста, убери.

– Держи, – он протягивает мне тарелку с едой.

– Зачем?

– Не хочу, чтобы ты голодала.