Грета Гарбо. Жизнь, рассказанная ею самой

Возможно, она рассчитывала, что будет жить вместе со мной, ведь я уже восстановила свое финансовое благополучие и неплохо устроилась в отеле «Ритц» на 18-м этаже. Кстати, в соседнем номере жил тогда еще известный не всем, но многим Аристотель Онассис – молодой, неженатый, напористый. Онассис еще не был «золотым греком», но позолоченным уже был. Пройти мимо меня Ари, как звали его друзья, не мог, но как-то очень быстро мы поставили все точки над «и»: друзьями будем, любовниками нет. Удивительно, но Онассис, никогда не знавший отказа у женщин, смирился с этим. Позже он говорил, что я его единственная ошибка, хотя я думала иначе.

Я не позвала жить в своем номере Мерседес, была свежа в памяти предыдущая попытка объединиться в ее доме. Это позволило Мерседес позже обвинить меня в беспредельном эгоизме, мол, когда мне было трудно, она меня приютила, а когда понадобилась помощь ей, я ни перед началом войны, ни после руку помощи не протянула.

Оправдываться не намерена, но, во-первых, руку помощи протягивают тем, кто сам не способен выбраться и что-то делает. Мерседес много лет не делала ничего путного, одни долги. Во-вторых, у меня были свои секретные дела (о них, если получится, расскажу позже), совать нос в которые де Акоста противопоказано, как и Битону тоже. Они не умеют не выдавать чужие тайны, а потому относятся к тем, рядом с которыми лучше молчать.

И все же потерять меня из вида Мерседес не могла и время от времени все же знакомила с кем-то полезным.

Сначала я немного расскажу о Гейлорде Хаузере, потому что знать о нем и следовать его советам по питанию и здоровому образу жизни должна каждая женщина, если только не желает превратиться в толстую безобразную старуху. Его книга «Выглядеть моложе, жить дольше» должна быть настольной у всех, а его знаменитый напиток нужно пить обязательно.

Кто меня мог познакомить с Гейлордом Хаузером? Кто вообще знакомил всех со всеми? Конечно, Мерседес! У моей подруги была одна неподражаемая особенность – она знала всех по обе стороны океана, а если кого-то и не знала, то немедленно исправляла это досадное упущение.

Де Акоста умудрялась держать в памяти не только имена и лица всех многочисленных приятелей и приятельниц Старого и Нового Света, но и помнить какие-то подробности, была в курсе их дел, знала, кто с кем и как живет, чем отличается от других, и умудрялась со всеми поддерживать связь.

С Гейлордом она познакомила меня очень кстати.

Эрнсту Любичу позволили пригласить Грету Гарбо на роль в его следующем фильме (по-моему, просто не имелось ничего другого, я сидела без работы). Роль была совершенно необычной – вместо трагической женщины-вамп, приносящей несчастье себе и своим возлюбленным, вдруг сыграть русскую комиссаршу!.. Эту комедию и роль Ниночки я люблю больше всех остальных. Фильм был принят неоднозначно, не все зрители признали за мной право играть что-то за пределами привычного амплуа, но критики оценили, фильм и роль даже номинировались на «Оскар». Ничего не получили, но это неудивительно – в год начала мировой войны дать «Оскар» актрисе-иностранке было бы непатриотично. Я не удивилась и не возмутилась.

Чтобы объяснить мне суть будущей роли и получить согласие на съемки, Эрнст пригласил меня на ленч. Не зная, что именно я предпочитаю, Любич заказал безумное количество еды, и все в итальянском стиле. Увидев стол, заставленный закусками и фирменными блюдами ресторана, я буквально взвыла:

– О нет! Я на диете, а потому только фрукты и немного сыра.

– Хорошо, – согласился Любич, – сейчас принесут и то, и другое, я буду есть и рассказывать, а вы просто слушайте.

Фрукты принесли немедленно, но я о них просто забыла, как и о своей диете из сырой капусты и горсточки моркови. Эрнст рассказывал так вдохновенно, так заразительно, что… Когда будущий фильм был изложен во всех нюансах, оказалось, что есть Любичу просто нечего. Слушая режиссера, я так увлеклась, что незаметно для себя и для него просто уничтожила все, что было на столе!

Растерянный взгляд оставшегося без ленча Эрнста сначала смутил, но он тут же опомнился и принялся по-доброму смеяться. Через несколько секунд мы хохотали уже вдвоем.

– Грета, если вы повторите этот трюк в фильме, я ручаюсь за бешеный успех!

– Что вы, я лет двадцать не ела в таких количествах. Этого могло бы хватить на неделю. О боже, что вы со мной сделали, эту неделю придется просто голодать!

Любич снова смеялся.

В следующий раз тема питания у нас возникла уже во время съемок.

– Грета, приглашаю вас на ленч.

– Нет, ни в коем случае! У меня язва желудка, а после вашего угощения снова придется голодать несколько дней.

– Вы снова на диете?

– Конечно. Я всю жизнь на диете, это ни для кого не секрет.

– Грета, мне нужна на щеках кровь с молоком, а не одно молоко на всем лице. Бледность – это хорошо, но если есть румянец и блеск в глазах. Прекратите голодать, иначе мне придется самому кормить вас каждое утро.

– Тогда я просто не смогу сниматься.

– Вы и так не сможете, потому что упадете от недостатка сил.

Любич произнес свою знаменитую фразу:

«Розы на щеках, а зелень на лугу!»