Грета и Король Гоблинов

Вайат покраснел, когда она снова подняла на него взгляд. Грета заметила золотые пятнышки в его теплых карих глазах — так отличается от более смелого аметистового взгляда Айзека. Она не могла сравнивать их обоих. Они оба были сильными. Оба казались привязанными к своим обязанностям. Но там, где один был мрачен и изо всех сил пытался надавить на каждую кнопку, которую находил в ней, другой был спокоен и настолько милый, что у нее болело в груди.

— Гм, нет. Я не красивая, — ее голос был едва слышен. Она смущенно думала о десятках шрамов, доказывающих это, пошла вперед, немного ускорившись. И более громким веселым голосом сказав: — И ты прав, это не имеет значения.

Он сделал несколько больших шагов, чтобы догнать ее, засунув руки в карманы, когда смотрел на землю между ними.

Она сделала глубокий вздох.

— Мне нельзя возвращаться в ваш лагерь, Вайат. У меня сейчас столько проблем, что я только подвергну тебя и всех остальных опасности.

— Я думаю, мы оба знаем, что над нами зависла более насущная опасность, а ты единственная надежда избежать ее.

Грета остановилась и повернулась к нему, качая головой:

— Ты даже не знаешь меня. То, что я — человек, не значит, что я хорошая, что ты можешь доверять мне.

— Я понимаю.

— Нет, не понимаешь. Не можешь, — сказала она. — Я слышала истории о других людях на Милене, но никогда не искала их особо тщательно. Ты хочешь знать почему?

— Ты не обязана объяснять.

— Потому что так было проще. Даже если я и подозревала правду, я больше беспокоилась о себе, чем о ком-то из вас.

— В этом нет ничего постыдного. Ты ничего не знала наверняка. Твоей первостепенной задачей было выживание.

— Ты не понимаешь. Ничего не изменилось. Я не могу остаться. Я должна…

Он схватил ее за плечи и сжал.

— Эй. Мы прекрасно справлялись и сами. И хотя я рад, что ты сейчас здесь, я обещаю не просить у тебя больше, чем ты можешь дать. Когда тебе нужно будет уйти, просто… уходи.

Девушка не знала, что сказать. Он был воплощением терпения и чести. Она не хотела бы оказаться рядом с ним, когда подведет его, и это терпение превратится в ненависть и отвращение. Грета выдохнула и сделала вид, что отряхивает грязь со своего пальто.

Вайат сжалился над ней и отступил.

— Ты не рассказала, как оказалась здесь. Как ты стала охотником за головами?

Он имел право услышать ее историю, после того как рассказал свою. Она открыла рот, но из него не вылетело ни звука.

— Не важно, — сказал он, снимая свой вопрос. — Все хорошо, я понимаю.

От этого ей стало только хуже.

— Нет, — поспешно сказала она, хватая его за рукав. — Просто… Я не думаю, что когда-то рассказывала кому-то всю историю. То есть… Люку, но…

— Люку?

— Он нашел меня, — это было вполне неплохое начало. — Я упала через портал, когда пыталась спасти своего младшего брата от ведьмы, и, по крайней мере, мне это удалось. Я помню, что отодвинула его в сторону как раз вовремя, хотя не помню много другого. Я думаю, что потеряла сознание.

— В этом есть смысл.

— Когда я пришла в себя, было темно и холодно. Я была одна. Сперва я не заметила снега, просто выскочила из пещеры. Только когда я подняла голову и увидела две луны, лишь тогда я растерялась, — она остановилась и подняла голову. — Но я все еще была уверена, что мне мерещится или это свет такой, словно северное сияние. Пока не наступило утро, и не взошли два солнца. Даже тогда я надеялась, что стоит мне немного пройти и, оглянувшись, я окажусь на пороге дома своего дедушки.

— Тебя приветливо не встречал Аграмон, и ты не попала в его крепость?

Теперь Грета чувствовала себя виноватой, что избежала того ужаса, когда он и все остальные так долго страдали под пятой Аграмона — и все еще страдают.

— Я даже не знала о крепости, пока ты не упомянул о ней. Я много дней блуждала по лесу — даже не знаю сколько. Я так ослабла и была дезориентирована, что едва могла идти, — она криво улыбнулась ему. — Кроссовки, джинсы и хлопчатобумажная футболка не помогли мне подготовиться к зиме Милены.

— Ты мне это говоришь?! — он улыбнулся в ответ. — К счастью, я был одет в походные ботинки и альпинистскую куртку, когда попал сюда, но мне не удалось сохранить одежду, когда ее приметили гномы Аграмона.

Она опустила взгляд на кожаные сапоги Вайата. Они были такие же, как и у большинства разумных существ Милены, хотя и были сильно изношены, подошва крепилась с помощью бечевы, обвязанной вокруг стоп.

— Да, знай я, где окажусь сегодня, я, определенно, собрала бы кое-какие вещи.

— Так что случилось?

Она скривилась.

— Случилось привидение. Я была в полубреду от голода и лихорадки, когда забрела туда, куда не должна была. Люк — тот, благодаря кому я выжила, и не только потому, что он шел по следу того привидения и добрался до него раньше, чем оно до меня, — она подождала пока волна скорби, хлынувшая на поверхность не уменьшится до управляемой боли. — После этого он забрал меня к себе домой. Вылечил меня… и затем научил меня выживать.

— Звучит так, словно ты заботилась о нем.