Грета и потерянная армия

— Я буду звать тебя Грета, если ты скажешь мне, что не собираешься улизнуть, чтобы быть с королем гоблинов.

— Хорошо, тогда, я полагаю, тебе придётся называть меня данем, — она скорчила гримасу, которую ни один человек не увидел бы в темноте, кроме Сионы.

— Думаешь, это правильно? Твои мать и отец наверняка не…

— Мои мама и папа уже спят, — храбро прервала она, — кроме того, уверена, они уже поняли, что я могу позаботиться о себе сама, и если бы я собиралась делать что-то с Айзеком, что они не одобрят… это было бы сделано сейчас.

Сиона села на кровать и подтянула свои колени к груди.

— Ты говоришь, что это ещё не сделано? — спросила она с любопытством.

— О, итак это время для девчачьих разговоров, не так ли? — возразила Грета, присаживаясь на край кровати и хлопая руками. — Хорошо, тогда почему бы нам не начать с того, что происходит между тобой и Вайатом, а?

Сиона ахнула.

— Я думаю, что это означает, что ты еще не готова к этой конкурентной дискуссии?

Не было ответа долгое время.

— Думаю так, — пробормотала она.

Но когда Грета хотела встать с кровати, Сиона схватила ее за руку.

— Как можно выключить это чувство? — прошептала гоблинша так тихо, что Грета едва услышала. Это было почти то же самое, что Вайат спросил ее ранее. — Он уезжает завтра ради жизни, частью которой я никогда не буду. Я, вероятно, его больше не увижу, и я не хотела бы вступать в бой за моего короля, с этой болью в моей груди, которая тянет меня вниз.

Грета откинулась назад и покачала головой.

— Я не знаю. Если бы знала, ты не думаешь, что я бы сама не сделала это, когда поняла к кому начала испытывать чувства?

— Но твои чувства, по крайней мере, взаимны.

Грета нахмурилась.

— Почему ты думаешь, что Вайат не думает о тебе?

Опять нет ответа. Что означало, что Сиона, должно быть, думала, а когда это осенило ее, щеки снова залило жаром.

— Ты думаешь, что он что-то чувствует ко мне?

— Я не слепая и не глухая, — ответила Сиона. — Я вижу, как он смотрит на тебя.

— Это не так. Ты заблуждаешься, — уверенно настаивала Грета. — Вайат и я друзья. И конечно он мог бы подумать об этом раз или два, потому что мы оба люди, и оба застряли на Милене. Но я не сомневаюсь, что этот момент прошёл. Кроме того, он знает — каждый знает — что я… что я уже…

Ладонь Сионы упала ей на руки.

— Потому что ты принадлежишь королю гоблинов.

Всего несколько недель назад она задрала бы свой нос при этом. Грета, охотница за головами, никому не принадлежит. Она была сильной и независимой сама по себе. Но правда в том, что она хотела принадлежать каким-то образом, где-то, кому-то. Не такой, какой вызывает жуткий страх, а принадлежность как олицетворение признания, которое она искала все это время. И с Айзеком это, наконец, чувствовалось возможным.

— Давай просто скажем, что я до сих пор не задерживаю мое дыхание для «долго и счастливо». Многое должно решиться нужным образом для того, чтобы у нас с Айзеком было будущее, и, учитывая обстоятельства шансы, не в нашу пользу.

— Если бы все было легко, мы бы никогда не знали, когда мы добьёмся величия.

Грета фыркнула и встала с кровати.

— Было время, когда дожить до следующего дня было достаточно трудно, не говоря уже о достижении чего-либо напоминающего величие.

— И все же, ты здесь, совершила невозможное.

Удивленная, она остановилась, обуваясь.

— И что это такое?

— Ты действительно не знаешь? — Сиона удивилась невежеством Греты. — Ты думаешь, что кто-нибудь из этих детей, которые ушли сегодня днём домой со своими любимыми, сделали бы это без тебя? Ты сделала это для них.

Грета покачала головой.

— Это была даже не я. Я не смогла бы открыть портал, если бы от этого зависела моя жизнь. Это был отчасти Аграмон, частично твоя мать и частично ты, закрутившая их магию в нечто, что не смогло убить нас, — напомнила она Сионе.

— Только потому, что ты сохранила мне жизнь, и только потому, что ты спасла их. Только потому, что спасла его, — подчеркнула Сиона, явно имея в виду Айзека. — Ты сделала то, что никто раньше никогда не делал в Милене. Ты вернула Потерянного.

Можно ли сделать это снова? Она много думала об этом. Спасение Потерянных, вместо того чтобы охотиться на них, может быть одним из способов собрать больше воинов, чтобы сражаться с Аграмоном.

Сиона все ещё смотрела на неё. Грета не привыкла принимать похвалу. Люк никогда не делал этого. Лучшее, что она получала от него после превосходных совместных тренировок, было бормотание и обещание, что следующий раз будет тяжелее. Она предполагала, что ее родители хвалили ее в детстве, но это время все еще чувствовалось таким далёким, больше похожим на полузабытый сон.

— Я не смогу заснуть в таком настроении, — нетерпеливо сказала она. — Мне нужно уйти отсюда на некоторое время.

Она выскользнула, пока Сиона не успела предупредить ее быть осторожной. В этом мире не было демонов, не было фей, не было десятифутовых барьеров. Что может случиться?

У подножия лестницы она инстинктивно двинулась к двери подвала, но остановилась, когда уловила движение краем глаза через кухонное окно. Кто-то был на заднем дворе.