Грезы Афродиты

— Да за что ты мне… Ладно. Поезжай тогда на открытие «Билли и Вилли», Айла за тебя уже все равно пишет, так что поменяетесь местами на день. Слышишь?

— Да-да, я поняла.

— Как доберешься, возьмешь интервью у владельца, сделаешь снимки. В общем, все как обычно. К двум на открытие, к четырем в офис и к шести статью.

— Так фотоаппарат на работе. Как снимать?

— Уайт, нет, ты специально?! На телефон, значит, снимай!

— Все-все, молчу и уже мчусь.

— Адрес сейчас скину, и, Эмили… я клянусь, если ты и тут не успеешь…

— Мартиша, я не подведу, ты же знаешь!

Мартиша как-то странно вздохнула и завершила вызов.

«Блин, так больше продолжаться не может. Если я с работы вылечу, то точно под мостом окажусь. Надо серьезнее быть, я ведь совсем одна, а веду себя как богатое хипстерское чучело», — подумала Эмили и, получив сообщение с адресом, поймала такси.

Грустно смотря в окно на мелькающие витрины магазинов и идущих по своим делам прохожих, Эмили с навязчивым стыдом вспоминала горькие события прошлой ночи. Раз за разом она переспрашивала себя, правильно ли поступила, правильно ли было запачкать себя охранником, ведь сейчас это ей казалось особо мерзким и отвратительным. Кто она теперь после этого, кто? Как она будет смотреть в глаза тому, кого полюбит, что он ей скажет, если узнает о том, чем она занималась? Что скажут люди? Вот что? Шлюха, вот и все. Ладно, если проверку перед входом она еще может списать на благие намерения и жертву, но вот мастурбировать на член мужика-то зачем было? Вот зачем?

Разрываясь от терзающих ум противоречий, Эмили услышала звук сообщения от Эрика. «На работе как? Да обычно вроде, трудимся, как всегда. Прости, не мог раньше написать, Лукреция вызывала. А ты как, Эми?» — с некоторым раздражением прочитала она.

«Никак я, блин! Никак! Сколько можно это узнавать-то? Вот все они одинаковые. Спрашивала же о другом. Ну почему мужчины всегда пишут только то, что им надо, а не то, о чем прошу я? Бесит прям», — подумала Эмили и, грубо тыкая по сенсору, написала в ответ: «Спасибо, я уже сама поговорила с Мартишей и еду на открытие ресторана “У Билли всплыли” или что-то такое», — а затем удрученно уставилась в окно.

Часы показывали час тридцать, а скорость мелькания витрин заметно уменьшалась, пока машина и вовсе не остановилась.

— Встали? — нетерпеливо посмотрела на часы в смартфоне Эмили.

— Ага, приехали. — Усатый таксист с явным армянским акцентом водил пальцем по навигатору с огромной пробкой.

— К двум доедем?

— Нет, красавица. Час точно простоим, — покачал головой таксист, глядя в зеркало заднего вида.

— На метро тогда успею еще. — Эмили дала таксисту двадцатку и внимательно на него посмотрела.

— Там открыто. — Таксист удивленно посмотрел в ответ.

— А сдача?

Тот лишь широко улыбнулся.

«Вот скунс, это же мой кофе был», — в ответ на улыбчивое молчание подумала Эмили и выскочила из такси.

«Успею… Я успею», — успокаивала она себя, подбежав к очереди у турникета.

— Мэм! Мэм! — Эмили почувствовала, как кто-то уверенно дергает ее за пальто.

— А? — Она растерянно посмотрела на девочку лет десяти.

— Дайте пять долларов. Я свои потеряла и уехать к маме теперь не могу. — Девочка еле сдерживала слезы.

— Ты тут самую бедную выбрала. Я бы с радостью, малышка, но сама на мели. Спроси у других, — расстроенно сказала Эмили, медленно продвигаясь к турникету.

— Вас я не боюсь, а у других страшно просить. Вдруг они меня украдут?

— Как сговорились. — Эмили залезла в карман и вытащила мятую пятерку. — Только смотри не теряй больше, ладно?

— Спасибо! Спасибо, мэм! Не потеряю, обещаю! — радостно сказала девочка и, крепко обняв Эмили, вприпрыжку побежала за билетом.

«И как мне теперь на полтинник жить эти четыре дня? А если Эрик не одолжит, что делать тогда? Спать на вокзале до зарплаты? Нет. Мне кровь из носу нужно это повышение, или я просто не вытяну весь этот ваш Нью-Йорк, а в других городах с работой-то еще хуже», — подумала Эмили, проходя через турникет.

Недолгое ожидание в набитом людьми старом вагоне, наспех составленный список вопросов для интервью и заедающие мысли о своих слабых нравственных качествах продолжали трепать и без того забитый суетой мозг. Выбежав со станции и промчавшись несколько кварталов, вспотевшая, с растрепанной прической и съехавшими набок очками, Эмили все же успела к началу церемонии открытия.

Лакшери-ресторан располагался в самом центре Манхэттена. Огромные панорамные окна, уютные елочки, красивые каменные клумбы и стоящие между ними парковые лавочки. Все это производило впечатление созданного со вкусом и любовью места.