Грядет новый мир (СИ)

- Если ты считаешь это необходимым, - признала она, но осталась недовольна моей упертостью. Я решил не отдавать телефоны детям до того момента, пока мы не вернемся домой. Мой инстаграм пополнялся дорогими моему сердцу кадрами, от Эммы в новом платье до смеющейся Оливии, выбравшей себе в подарок сенсорного котенка. Мы возвращались домой уже не такими шумными, усталыми и полными вопросов друг к другу. Младшим полагался тихий час, а старшие собрались вокруг меня в гостиной. Я потратил около трех часов на то, чтобы ответить на большую часть вопросов, в результате чего сам мечтал о тихом часе. Дети носились по дому, фотографируя друг друга, переписываясь из комнаты в комнату, звоня друг другу с этажа на этаж. Мне начинал все больше и больше нравится этот шумный бардак, который лишал меня гнетущего одиночества. Я почти не разговаривал с Енохом, избегая его, и по его взгляду я понял, что моя тактика верна. Енох закипал, медленно, но уверенно.

При просмотре фильма я сел на другой конец дивана, представив детям во внимание самый банальный «Один дома», простой, смешной и атмосферный. Даже мисс Перегрин иногда улыбалась. Пицца была съедена в рекордные сроки, а газировка не пережила середину фильма. Дети смеялись громко, от всей души, и мне было приятно разделить с ними этот момент. Однако все это время я ощущал на себя тяжелый взгляд Еноха. Мне стоило невероятных усилий не смотреть на него ответ. Для него мой игнор был одним из факторов, не подходящих под логику сегодняшнего дня, и его это раздражало. Он привык к тому, что я первым лезу к нему, каждый раз якобы вымаливая его внимание. Это спасало его от необходимости демонстрировать свою слабость – привязанность ко мне. Сегодня я перестал следовать своей обычной схеме, и Енох не смог справиться с этим. Я играл с огнем.

Огнем, который я любил.

Я намеренно держался внизу, помогая убираться, вызвавшись прочитать Клэр сказку. Я шел к своей комнате с плохим предчувствием. Сегодня я должен был или начать свой путь по контролю Еноха, или отказаться от этой идеи до всегда. Я замер перед дверью, не зная, что ждет меня. Боялся ли я? Отчасти. Я ведь не знал, насколько опасен может быть злой Енох. Я хотел подтолкнуть его, в общем-то, просто к сексу, но я еще не знал градации его гнева. Я мог перегнуть палку. Енох был способен причинить мне вполне реальную боль, но я надеялся, что он ограничиться моим предложением. Наконец я открыл дверь в темноту. Поначалу я подумал, что Енох проигнорировал меня, уснув прежде, чем я приду. Но я жестоко ошибался. Меня круто развернуло в темноте, и мои руки оказались за мой спиной, заломленные в неподходящем положении, мне было, мягко скажем, неудобно. Моя щека была прижата к двери. Ладонь Еноха сильно давила на мой затылок.

Будь я проклят, если не испытал взрыв адреналина внутри себя. Я молчал. Я принимал его игру – или наказание – как он пожелает. Мне было жаль, что я не мог видеть его. Я бы ориентировался в степени его сумасшествия. Он был разозлен до предела. Я до последнего волоска на теле ощущал, что он считает нужным проучить меня. Я вздрогнул, когда что-то металлически холодное прижалось к моей шее. Я не знал, на что способен Енох. Он был зависим от крови, но я не хотел думать о том, что он хочет моей. Мне было страшно, ведь я допускал мысль о том, что он попросту порежет меня, раз и навсегда отбив желание бесить его. Вместе с тем мое тело принимало это за игру с высокими ставками, и я ничуть не жалел, что довел его до этого состояния. Я продолжал молчать, перенося боль от рук и холод близкого к моему горлу лезвия ножа. Я ждал. Был ли я готов к острой, жгучей боли? Настолько, что ощущал в реальности, как кровь стекает по моей коже.

- Мне не нравится, - произнес он сквозь зубы прямо мне на ухо. Мне не нужно было объяснять, что ему не понравилось мое откровенное непослушание, даже если внешне он ни о чем меня не просил. Я отступил от обычной схемы поведения, и Енох разозлился. Но он не понимал, для чего я сделал это. Страх был самым главным его помощником. И я вдруг перестал бояться. Я знал, что он не убьет меня, и что я значу для него чуть больше, чем остальные. Это представление - лишь повод показать, как он боится того, что я оставлю его. Мне нужно другое, совсем другое.