Грядет тьма (сборник)

Из-под полуопущенных век Геж быстро взглянул на тарелку, затем искоса посмотрел на Кванну. Она с удивлением встретилась с ним взглядом, быстро смекнув, — затевается что-то связанное с Джеймсом, ибо в сложной системе символов, используемой венерианами, хлеб обозначает лидера или главу семьи.

— Я думаю, вы неправильно понимаете Вастари, командир, — сказал Геж, потягивая кофе. — Верно, что ни один венерианин так до конца и не осознает, что другие расы подразумевают под словом «идеализм». Но Вастари считает себя во всем правым. Он говорит о свободе, знаете ли.

— О том, как безнаказанно грабить и устраивать поджоги, обрекая всех остальных на голодную смерть!

— Возможно, — кивнул Геж и принялся крутить в руке серебряный нож, лежащий на блюде с хлебом. — Думаю, так и есть. Но я представитель прошлого поколения, джентльмены. Мой мир канул в Лету несколько тысячелетий назад. Вы — настоящее, но ваше время уже почти истекло. А за Вастари будущее, и только оно покажет последствия его действий. Но нас с вами, увы, к тому времени уже не будет. — Геж покачал седовласой головой, взяв нож, лениво вонзил его в кусок хлеба, лежащий рядом на блюдечке, и исподлобья глянул на Кванну. — Как торговец, имеющий дело с горными племенами, командир, — заметил он не к месту, — я уже много лет пытаюсь понять менталитет венериан с позиции чужеземцев. Приведу пример. Однажды я видел, как глубокой ночью горец избивал не нападавшего, нанесшего ему удар, а врага нападавшего. Никто, кроме венерианина, не смог бы понять смысла такого возмездия... Отличный кофе, моя дорогая Кванна. Можно мне еще чашечку?

Спокойствие в спальне, освещенной голубыми сумерками, нарушали только мягко колышущиеся занавески. Тишину прерывало лишь ровное дыхание Джеймса, не считая редкого далекого грохота оползней и удаляющихся шагов часового, охраняющего покой командира.

Тот спал как убитый. Кванна позаботилась об этом, предусмотрительно дав ему ночной колпак. Сама она сидела в самом дальнем углу комнаты, где собрались синие тени, делая его похожим на подводную пещеру, находящуюся глубоко под венерианскими морями. Сидела она совершенно неподвижно, устремив немигающий взгляд на окно, за которым то появлялась, то исчезала тень часового.

Кванна мысленно благодарила Гежа. Она не понимала, каким образом он догадался о ее чувствах к командиру, но была уверена — он обо всем знал. Геж был таким же чутким, как настоящий венерианин. Она также знала, что старого марсианина чрезвычайно забавлял тот факт, что на виду у ничего не подозревающих землян он знаками поведал ей, что Истри собирается убить Джеймса. Да, Геж прожил на Венере достаточно долго, чтобы мыслить почти как венерианин.

Кванна не испытывала особого беспокойства, ожидая убийцу. Она достаточно хорошо знала свою расу в целом и Истри в частности, чтобы быть уверенной, что он придет один. У него не было доверенных людей, которые точно не выдали бы его Вастари, а в случае успеха Истри хотел бы почивать на лаврах в одиночестве.

Снаружи все еще доносились шаги часового, охраняющего дом, а в комнате было слышно только дыхание спящего Джеймса. Затаившись, Кванна ждала появления Истри.

Она не смогла бы точно объяснить, почему решила, что час пробил, но точно определила это не по звуку. Когда часовой дошел до дальней точки своего маршрута, по тонкой решетке на окнах скользнула тень, и Кванна в одно мгновение очутилась у окна, прежде чем тень заметила ее. Должно быть, вновь прибывший совершенно не ожидал увидеть ее всего в нескольких сантиметрах от себя, но с другой стороны окна, поскольку с приглушенным вздохом отшатнулся от решетки.

— Истри, — позвала Кванна, — смотри! — Свет, идущий от ворот, на мгновение осветил короткоствольный пистолет, который она держала в руке.

— Скорее впусти меня! — прошептал Истри.

Из-за того, что Вастари сломал ему нос, он говорил очень невнятно.

— Дозорный...

— Нет, — спокойно произнесла Кванна. — Я знаю, зачем ты пришел. Не сегодня, Истри.

— Впусти меня, — яростно потребовал Истри, — или завтра командир узнает, что ты шпионка!

Кванна поняла, что он имеет в виду. Вастари подорвал к нему уважение заговорщиков, и сейчас тот был готов на все, чтобы скомпрометировать Кванну, тем самым подставив под удар и ее брата.

— Только не сегодня, — немного уступила она. — Я тут кое-что придумала... после чего ты сможешь убить Джеймса.

— Я тебе не верю!

— Завтра...

— Предательница! — злобно прошипел Истри. — Сейчас же впусти меня! После его убийства вспыхнет бунт, и мы сможем выкрасть оружие и даже захватить город! Во имя Вастари, впусти меня!

— Не сегодня! Завтра я докажу свою правоту... Убей его потом, если сможешь. Но только не здесь.

— Тогда где? Ты все врешь.

— Поверь мне. Завтра я заманю Джеймса в ловушку. Мангровый лес пойдет? Завтра, после того как рассеется туман?

В голубом полумраке Истри с сомнением посмотрел на Кванну сквозь решетку. Шаги часового, идущего по мостовой, становились все громче и громче.

— Ты точно не обманешь? Клянешься именем Вастари?