Грязь кладбищенская

– Чистая правда. На похоронах Норы Шонинь собрали много алтарных денег. На моих тоже собрали бы много, да никто про них не знал. Я же умер внезапно. Сердце, сохрани Господь… Если бы мне пришлось лежать прикованным к постели, с пролежнями…

– У меня точно набралось бы четырнадцать фунтов, не попадись среди них фальшивый шиллинг. На самом деле это были всего полпенса, которые кто-то обернул серебряной бумагой. Бриан Старший их заметил, когда расколотил копилку. Он сказал, что это Катрина Падинь их туда положила. Она кучу таких фальшивых шиллингов клала на алтари. Ей просто хотелось участвовать в каждом сборе, а средств не хватало, бедной женщине…

– Брехло лживое!..

– Я тебя прощаю, Катрина. Мне вообще было бы наплевать на таких людей, если б не священник. “Такие скоро будут класть мне на стол свои старые гнилые зубы”, – сказал он…

– Только и слышно было “Пол то” да “Пол сё” от тебя и от твоей дочери, Пядар Трактирщик, пока она играла в свои игры в зале со Знатным Ирландоведом. А когда пришло время положить шиллинг на мой алтарь, вы про Пола даже не вспомнили…

– Я связал Томашина, хотя выпил перед тем дважды по двадцать пинт да еще две. И после этого ни одна живая душа из этой семьи не явилась на мои похороны, а живут со мной в одной деревне. Еле-еле, с Божьей помощью, положили шиллинг на мой алтарь. Насморк у них у всех, говорят. Вот, значит, какая мне благодарность – притом что он даже хватался за топор. Можете себе представить, если бы его снова пришлось связывать?..

– А у меня больших похорон не было. Все жители Баледонахи уехали в Англию, и все люди с Паршивого Поля, и все люди с Сайвиной Обители…

– …А что ты скажешь про Катрину Падинь, Кити, которая носа не казала на порог моего дома с той самой минуты, как умер мой отец и его положили в гроб, – и это если учесть, сколько фунтов чая она у него выпила…

– Это ж было в те дни, когда она поехала к Манусу Законнику справиться насчет земли Томаса Внутряха…

– Ты слышал эту паразитку Бридь Терри и грязнуху Кити Печеную Картошку?..

– Мне три раза пришлось затыкать ладонью рот этому старому пердуну, когда он заводил “У сына Шона дочь была, здоровая, как мужик” на твоих похоронах, Куррин…

– А на наших похоронах был весь свет: и газетчики, и фотографы, и…

– Так ведь какой был повод! Вас же разорвало миной. А если бы вы нашли свою смерть в старой постели, как я, немного бы там было газетчиков…

– Bien de mond был на похоронах á moi. Приехал le Ministre de France из Дублина и возложил couronne mortuaire на мою могилу…

– На моих похоронах были представители Эмона де Валеры, а на гробу – трехцветное знамя…

– А на моих похоронах была телеграмма от Артура Гриффита, и залпом из винтовок стреляли над могилой…

– Ты лжец!

– Сам ты лжец! Я был старший лейтенант первой роты первого батальона первой бригады.

– Ты лжец!

– Спаси нас, Господи, на веки вечные! Как жаль, что они не отнесли мои бренные останки на восток от Яркого города…

– А на мои похороны приходил Старший Мясник из Яркого города. Он уважал меня, а его отец уважал моего отца. Он часто мне говорил, что уважает меня в память о том, что его отец уважал моего отца…

– А на мои похороны приходил доктор. Удивляться нечему, конечно. У моей сестры Кать двое сыновей докторами в Америке…

– Вот именно что! Удивляться вообще нечему. Стыд-то какой, если бы он вообще не пришел на твои похороны – после того как ты оставил у него столько денег за все эти годы. Лодыжка-то у тебя подворачивалась в любое время дня и ночи…

– А на моих похоронах были Старый Учитель и Учительница…

– А на моих – Старый Учитель, Учительница и Рыжий Полицейский…

– А на моих – Старый Учитель, Учительница, Рыжий Полицейский и Сестра Священника…

– Сестра Священника! И брюки на ней были, а?..

– Странное дело, что Манус Законник не пришел на похороны Катрины Падинь…

– Правда, странно, – или Сестра Священника…

– Или хотя бы Рыжий Полицейский…

– Он в этот день проверял лицензии на собак в Баледонахи…

– Да ни одна собака не поселится на ваших завшивленных пригорках…

– …Был там Томас Внутрях со счастливой ухмылкой.
Все же Нель-то при нем, хоть Катрина ушла…

– Уверяю тебя, Катрина Падинь, даже если б я весь кровью изошел, я б на твои похороны явился. Я ж обещал, что даже если мне придется ползти на коленях, я туда доберусь, но клянусь тебе, я ничего не слыхал о них до того самого вечера, как тебя уже похоронили…

– И балабол же ты, Штифан Златоуст. Давно ты здесь? Я и не знала, что ты явился. Вот же погибель…

– …На моих похоронах было полно людей. Приходской священник, викарий, викарий из Приозерья, францисканец, двое монахов из братии в Ярком городе, Учитель и Учительница из Озерной Рощи, Учитель и Учительница с Западного мыса, Учитель из Сайвиной Обители, Учитель из Малой Долины и Младшие Учительницы. А еще ассистент из Кил…