Грязная бомба

Деньги на предвыборные кампании дают не домохозяйки, – основная часть приходит от крупных бизнесменов, и что еще опаснее – фондов, структура которых непрозрачна. Часть этих фондов организовали граждане или группы граждан США с целью прямого влияния на политику страны, есть и иностранные деньги. С бизнесменами президент обычно расплачивается, давая им какие-то привилегии или назначая их людей на нужные посты. Популярный способ расплаты – назначить щедрого жертвователя послом куда-нибудь в Европу. А вот фонды претендуют на то, чтобы контролировать политику в режиме «онлайн», давая советы, от которых нельзя отказаться. Есть фонды, заинтересованные в Украине. Частично – потому что Украина давно входит в сферу интересов крупных сельскохозяйственных компаний мира, а непрозрачность рынка земли только усиливает интерес[26]. Частично – потому что среди тех, кто вкладывает в американскую политику, есть и украинские олигархи. Достаточно посмотреть список гостей YES-форума[27], и все становится на свои места…

Но с подобным наездом бывший федеральный прокурор сталкивался впервые…

Он сидел в бронированном кресле Овального кабинета и смотрел на Уолтера Папанича так, как будто видел его впервые в жизни.

Уолтер Папанич – один из серых кардиналов Вашингтона, что удивительно – совсем небогатый при этом человек. Непонятно, как вообще пролез в политику этот то ли еврей, то ли поляк, то ли еще кто. Но он – один из создателей современной архитектуры вашингтонской политики, которая от политического лоббирования и лоббистских фирм перешла на более высокий уровень политических игр и манипуляций. Раньше все было проще: лоббисты (это что-то вроде адвокатов для бизнеса при власти) получают гонорар, встречаются с прикормленными сенаторами, конгрессменами и министрами и отрабатывают его.

Теперь все намного сложнее. Создана целая сеть политического давления, включающая в себя классических лоббистов, некоммерческие организации самых разных видов, в том числе «баркинг догс[28]», блогеры и независимые лидеры общественного мнения, частные службы разведки, всяческие независимые фонды, фонды за рубежом, всяческие форумы, митинги и мероприятия, советнические миссии. Эта сеть политического давления во многом уже независима от крупного американского бизнеса и порой действует в ущерб его интересам. Но упаси бог пойти против нее, от нее зависит самое важное в жизни политика – паблисити. Репутация. Пойдешь против – и тут же выяснится, что ты написал плагиат в своей дипломной работе, домогался горничной в отеле, летал на бейсбол за государственный счет… Или принятое тобой сложное решение лишит тебя всяческих шансов на перевыборах.

Эти люди создают в Вашингтоне атмосферу, которой невозможно дышать. Ядовитую атмосферу постоянной травли, постоянного давления, в которой нельзя принять ни одного решения. Но одно дело – когда решается вопрос о потреблении в школах картофеля. И совсем другое – когда оказывается давление по вопросам, связанным с национальной безопасностью. Вопросам, содержащим государственную тайну. Это уже серьезное уголовное преступление. Уголовным преступлением является и то, что кто-то, присутствовавший на заседании СНБ, поделился с Папаничем информацией о рассматривавшихся там вопросах. Это уже вопрос ФБР.

Но сам Папанич так завязан на вашингтонский политикум, что почти неприкосновенен. Почти. Это он в свое время поднял вопрос о давлении налоговых служб на спонсоров республиканцев. Кто мешает ему сделать то же самое в отношении спонсоров демократов?

– Мистер Папанич, – сказал президент, тщательно контролируя тон, – мне понятна забота ваша и ваших спонсоров относительно ваших вложений на Украине. Но сейчас моя политика по отношению к Украине будет определяться, скорее, интересами национальной безопасности, а не интересами аграрных компаний. Боюсь, нам придется многое пересмотреть в отношении Украины…

– Сэр… Со всем уважением к вам, на Украине сделано слишком много для продвижения этой страны к демократии…

– Включая бомбардировки?

– Простите?

– Применение бомбардировщиков против мирного населения, которое называется там «сепаратисты». Курды в Ираке тоже хотели отделиться, когда Саддам начал ровнять их с землей.

– Сэр, сравнение Украины и Ирака…

– Возможно, как и любой другой страны. Уолтер, если мы хоть немного претендуем на роль мирового судьи, мы обязаны быть беспристрастными.

– Сэр, там демократически избранное правительство.

– Оно решает вопросы?

– Вполне.

– Тогда я хочу поговорить с демократически избранным украинским правительством. Это возможно?

– Вполне, сэр…