Грязная буйная штучка

— Ого, — рассматривая фотографию, говорю я. Профессионально выставленный свет, насыщенные цвета. Каждый на снимке смотрится грубоватым и ухоженным одновременно. — Это рыбацкая версия снимка для гламурного журнала.

Он тянется за фото:

— Так, все, отдай, хватит смотреть.

Я выхватываю, прежде чем он успевает убрать его в бумажник.

— Так значит это твои браться, да?

— Ага.

Финн стоит посередине, рядом отец и младший брат Леви, Колтон — средний брат — стоит с другой стороны. И расставлены они с определенной целью. Взгляд отца очень доброжелательный, Леви простой и открытый, Колтон же перед камерой старается смотреться сексуально. Финн выглядит серьезным и уставшим. Все четверо на фотографии возмутительно красивые.

— Ну спасибо, дорогой. Теперь мне надо вернуться домой и мастурбировать весь оставшийся вечер.

— Знаешь, если бы такое сказал парень, это выглядело бы очень жутко.

— Ой, прости, лохматик. Неужели двойные стандарты сексуальности делают тебя ворчливым?

Он сдержанно смеется.

— Ты просто заноза в заднице, Имбирная Печенька.

— Так значит, Adventure Channel хотят тебя как звезду для шоу знакомств?

— Нет. Они хотят сделать упор на наших жизнях рыбаков и…

— Именно это они написали на обороте этого гламурного снимка? — я переворачиваю его и притворяюсь, что смотрю.

— Харлоу.

— Финн, — я показываю ему фотографию. — Посмотри на вас. Тебе сколько? Тридцать два, да?

— Да.

— А Колтону сколько?

— Двадцать девять.

— А Леви?

Он вздыхает, начиная понимать, куда я клоню.

— Двадцать четыре.

— И я точно уверена, что в контракте, который вам предложат, будет пункт, что у вас к моменту начала сьемок не должно быть серьезных отношений.

Его глаза округляются:

— А ты откуда знаешь?

— Ты что, шутишь? Моя мама несколько раз снималась в таких шоу, и каждый раз был пункт про отношения. А это шоу будет о том, как ты своими накачанными руками работаешь на лодке, а потом снимаешь рубашку и клеишь студенток?

— Ты сейчас вообще мне не помогаешь. Я уже не хочу в этом участвовать, — он ворует пару моих картофельных палочек. — Мои братья считают это хорошим шансом. Но они не понимают, как сильно это изменит их жизнь. Колтон постоянно спит, с кем копало, а Леви… Я уверен, он до сих пор девственник.

Я смотрю на светловолосого красавчика на снимке.

— Да ты спятил. Если этот парень не зажигает со всем, что движется, то Бога нет. Как и Санты. И Пасхального кролика.

Он отмахивается от меня.

— Да неважно. Просто я не уверен, что у нас получится хорошее шоу.

Ему и самому понятно, что это слабый аргумент. Увидев мое шокированное лицо, он морщится и отворачивается.

— Да ты что, издеваешься? Горячий блядун, горячий девственник и самый горячий старший брат, который явно слишком занят для любви? Да это настоящая сексуальная фантазия любого продюсера. Тут даже не надо ничего придумывать.

Уступая, он тихо говорит:

— Они тоже в этом полностью уверены. Отснимут для начала два сезона, уже купили нам грузовик, починят обе наши лодки и купят еще одну новую.

Я тихо присвистнула.

— Ого. Тебя расстраивает, что огромный телеканал дает тебе заработать денег? Бедный малыш. Почему ты не соглашаешься?

Он смотрит на меня, и теперь его очередь быть скептиком.

— Мне нравится моя жизнь, Харлоу. Она довольно тяжелая, и мы, бывает, едва сводим концы с концами, но для моего выбора есть причины. Мне нравится мой маленький домик на воде, работать на лодке и отпускать шуточки с братьями, или когда мы получаем нереальный улов. Но как только начнется шоу, все это будет уже не важно, — он оглядывается по сторонам, царапая ногтем крышку стола. — Мысль, что придет съемочная бригада и будет снимать 24 часа в сутки, вызывает у меня тошноту.

— А что Ансель и Оливер думают по этому поводу? — интересуюсь я.

— Они ничего не знают.

— Я знаю то, чего не знают они? — удивляюсь я.

Он пожимает плечами.

— Тяжело обсуждать этот выбор с лучшими друзьями. Я в точке принятия решения, и через пару лет могу оглянутся назад и подумать: почему я вообще рассматривал этот вариант? Я не хочу обсуждать это с людьми, присутствующими каждый день в моей жизни, если вскоре решу, что все это не имеет значения. Какой в этом смысл?

Выходит, он не думает что через пару лет я буду в его жизни? Блин, это больно. Я подношу пиво в губам и смотрю в сторону:

— Ты прав.

— Вот дерьмо, — шепчет он, понимая, как это прозвучало. — Ты же понимаешь, что я хотел сказать.

И, если честно, я понимаю. Я и сама не рассказываю ему про маму. Мне нужна поддержка от Финна, и мне нравится сама идея быть рядом с ним — это самое лучшее место, чтобы спрятаться. Может, его тоже устраивает, что мое мнение не имеет для него никакого значения.

Я мысленно отгоняю грустные мысли и улыбаюсь.

— Конечно, сейчас эта идея кажется тебе безумной, но ты не можешь не обращать внимание на те возможности, что даст шоу. Ты сделаешь имя своей фирме и…

— Сделаю нас посмешищем.