Грязные игры

Теперь Семенцов увидел себя стоящим рядом с "Вольво". Хорошо просматривалась труба гранатомета, которую он держал в руках.

- Номер машины на снимке реконструирован компьютером. Сама машина найдена на Фестивальной улице. В салоне скатаны ваши пальчики. Отпечатки сверены по картотеке КГБ. Какие еще нужны доказательства вашего недавнего сольного выступления в Поваровке?

- Пожалуй, никаких, - согласился Семенцов. - Хорошая работа... Мы не знали, что дача в Поваровке под колпаком.

- Кто - мы? - резко спросил Савостьянов.

- Мы... Люди, которым поставили задачу остановить Ткачева.

- Совсем интересно, - сказал генерал. - Не поверите, Валерий Сергеевич, но и мы занимались тем же - останавливали генерала Ткачева. Только не такими радикальными средствами. И дело почти довели до конца. А тут появляется Семенцов - в роли ангела смерти Азраила! Если называть вещи своими именами, то ты, Валерий Сергеевич, ты, сынок, лично ты обосрал мне большую операцию.

Как полагаешь, Семенцов, имею я теперь право узнать, кто тебя послал пустить кровя Ткачеву? Ты же обещал заговорить, если докажем твою причастность к этому вонючему делу!

- А я и говорю... В Поваровку поехал по собственной инициативе, не дождавшись Ткачева на трассе.

- Хорошо, а на трассу кто послал? - заревел Савостьянов.

- Мой непосредственный начальник.

- Неправда ваша, - кротко сказал Небаба. - Руководитель департамента охраны Верховного Совета - осторожный человек и такими неэквивалентными делами заниматься не станет.

- Мой непосредственный начальник работает в Министерстве безопасности Российской Федерации. А департамент... Для многих - это хорошее прикрытие. В том числе и для меня.

- Выходит, основное место вашей службы - Министерство безопасности? уточнил Толмачев.

- Именно так.

- Тогда просветите, Валерий Сергеевич, - попросил Небаба, - с какой целью эта уважаемая организация запланировала сделать карачун генералу Ткачеву?

- Вы спрашиваете о цели, - пожал плечами Семенцов. - Я же выступал в качестве средства.

Согласитесь, это не одно и то же. Что касается цели, на этот вопрос может ответить лишь мой непосредственный начальник. Если захочет, естественно. Но могу допустить, что и он не знает.

- Давай у него спросим, - предложил Савостьянов.

- Без меня, - поднял руки Семенцов. - Я брал определенные обязательства, поступая на службу в Комитет государственной безопасности. Не важно, как он теперь называется... За службу получаю зарплату, звания и выслугу к пенсии. В интересующем вас случае действовал по приказу, который обязан был выполнить, не обсуждая. Поэтому и фамилию начальника, и его действия обсуждать тоже не собираюсь.

- Но вы же понимаете, миленький, - вздохнул Небаба, - у нас есть средства развязать вам язык.

И он кивнул на странное кресло в углу.

- Понимаю, - согласился Семенцов. - В любой работе существуют неприятные издержки.

- Ага, - сказал Савостьянов. - Вроде кубика пентотала... А еще лучше сапогом по яйцам.

- Информация, полученная под пыткой, мало стоит, - сказал Семенцов. Хотя в этом случае человек не нарушает долг.

Он улыбнулся. Обескураженный Небаба, почесывая лысину карандашом, посмотрел на генерала.

Тот встал.

- Ладно. Давай зайдем с другого бока. Чем докажешь, что служишь в Министерстве безопасности?

- Удостоверение спрятано в дверце "Жигулей".

Машина на стоянке перед БД. Назвать номер?

- Не надо. Верю на слово. Теперь вдумайся...

Фамилия начальника твоего, честно говоря, меня не интересует. Ее можно узнать по телефону. Не хочу говорить о деталях теракта. Вообще - о твоем участии в нем.

- Так для чего же я тут сижу? - засмеялся Семенцов.

- Для дружеской беседы... О цели устранения генерала Ткачева ты не знаешь. Допускаю. Но ведь разговоры об этом ходили! Не в безвоздушном пространстве живем. Какая-то картина у тебя сложилась? Расскажи о собственных ощущениях, о своем отношении ко всему. Твои мысли - твой товар. Ну, смелее!

Семенцов некоторое время размышлял.

- Уговорили. Действительно, кое-что я слышал. И кое о чем догадывался. Полагаю, что генерал Ткачев имел отношение к перевороту. Поскольку МБ располагает информацией о готовящемся мятеже, то некоторые контрмеры, безусловно, были приняты. Думаю, моя акция - в ряду этих мер.

- Логично, - кивнул Савостьянов. - Ты выполнил приказ... Кто и почему тебя арестовал? Милиция? Вряд ли... Какие еще соображения?

- Скорей всего люди генерала Шляпникова, заместителя министра безопасности. Зачем - не знаю.

- Может, Шляпников сам участвует в заговоре?

- Допускаю, - сухо сказал Семенцов. - Он из МВД переведен... Атам наш комитет никогда не жаловали.

- Ну, спасибо за откровенность, Семенцов.

У кого еще есть вопросы?

- У меня, - сказал Толмачев. - Вас подстраховывали в Поваровке, Семенцов?

- Нет. Я работаю самостоятельно.

- Вы убеждены, что контрмеры ограничатся только устранением генерала Ткачева?

- Спросите об этом у руководства.

Повисло молчание. Потом генерал спросил:

- Что будем делать с этим праведником?

- Предлагаю отпустить, - сказал Толмачев.

- Не всех еще взорвал? - вздохнул Небаба.

- А что! - прищурился Савостьянов. - Это мысль...