Грязные новости (ЛП)

Мы сидели в «Le Coq Tail» во время обеденного перерыва — я, он, Эйва и Феникс. Прошло уже несколько дней с моего неудачного свидания — или как там это можно назвать — с Селианом, и в минуту слабости я решила довериться своим близким друзьям. Хотя, достаточно сказать, у них уже были догадки.

— Поверь мне, девочка, мы все видим привлекательность Селиана. — Эйва с силой пососала соломинку, плавающую в ее стакане с диетической колой. — Но считай это своей официальной мерой по исправлению ситуации. После того, как мы получили место в первом ряду на дерьмовом шоу под названием «ваши отношения», я могу честно сказать, что тебе нужно закрыть эту штуку, прежде чем твое безумие перейдет на новый уровень.

Я дважды стукнула кулаками и локтями в стиле «Друзей».

— Я не сумасшедшая.

Уверена в этом на семьдесят процентов.

Эйва прищелкнула языком.

— И Лили тоже. Думаю, это что-то с членом Лоранов. Они делают своих женщин неуравновешенными. Я слышала, что мать Селиана тоже не самая здравомыслящая.

— Мы договорились, что это не серьезно. — Я попробовала другую тактику.

Грей надул губы и закатил глаза.

— Не поэтому ли он так небрежно заявил права на твою задницу, а-ля кхал Дрого, спасающий свою принцессу от армии дикарей, когда ты обедала на нашем этаже на прошлой неделе? Признай это. Ты вагинозаклеймила босса.

— Нет такого слова, — заметил Феникс, указывая бутербродом на Грейсона. — Но, черт возьми, должно быть.

— А ты что думаешь? — Я повернулась к Фениксу.

Я знала, что на днях Селиан нанес ему визит, и знала, что он приказал держаться от меня подальше, помимо платонических отношений. Какая-то часть меня злилась на Селиана, а другая надеялась на то, в чем, как мне казалось, он не мог признаться самому себе: что я не единственный падающий человек, и у него тоже нет парашюта, чтобы спастись от падения.

«Это просто секс».

«Это просто отвлекающий маневр».

«Ты не можешь влюбиться».

«Ты никогда не влюблялась».

Феникс прикусил щеку изнутри.

— Ты под кайфом? — спросила Эйва. — Феникс и Селиан ненавидят друг друга.

Но Феникс поднял на меня взгляд и сказал:

— Думаю, что ты его искупление. Он хочет спасти тебя, но ты единственная, кто может спасти его.

Я удивленно уставилась на него, положив свой сэндвич с ростбифом на тарелку.

Он выглядел серьезным.

— Я знаю Селиана уже несколько лет с тех пор, как начал работать в LBC. Я видел его и Лили вместе, даже когда они были по-настоящему вместе. — Он вздернул подбородок, его голос дрогнул. — Селиан смотрит на тебя так же, как я смотрел на Камиллу, словно готов сжечь за тебя весь мир. Просто потому, что он не хочет признавать это, не делает это менее правдивым. Если слухи, окружающие его и его семью, верны… — Мужчина перевел взгляд на Эйву и Грея, и тогда я поняла, что он знает об отце Селиана и Лили, вероятно, через Джеймса Таунли, который держал руку на пульсе и уши повсюду в здании LBC. — Тогда Селиан не доверяет людям, и это правильно. Он бесчувственный, недоверчивый и ожесточенный, но он также облажался и это знает.

Я потерла лоб, чувствуя, как назревающая головная боль давит на затылок.

Все трое заговорили в унисон:

— Возможно.

— Нет.

— Да.

И вот тогда я предпочла смеяться, а не плакать.

В тот день я старалась избегать Селиана в редакции. Он вел себя как обычно, приглашая Элайджу и еще нескольких мужчин на ланч, а затем исчезал на шестидесятом этаже и уходил на совещания на весь день. Вернувшись домой, я бросила несколько куриных наггетсов в духовку и достала из шкафа коробку макарон с сыром. У меня не было настроения готовить себе что-то свежее. С тех пор, как началась экспериментальная программа, папа стал питаться гораздо лучше, и в дополнение к лечению ему присылали специальное питание. Я развязала свой дождевик и бросила его на диван после того, как включила горячую воду на плите, пиная свои конверсы в коридор.

— Папа? — крикнула я.

Проверила гостиную, ванную, а затем его спальню. Его нигде не было. Застонав от разочарования, я написала ему:

«Где ты? Когда ты научишься предупреждать девушку, что тебя не будет? Я волнуюсь».

«Эгоистка», — мысленно огрызнулась я на себя.

Иметь папу рядом было удобно. Я сколько угодно могла нянчиться с ним, совершенно забыв о Селиане и его предстоящей свадьбе. На моем телефоне тут же вспыхнуло текстовое сообщение.

Папа: прости! У Миссис Хоторн. Пожалуйста, не стесняйся подняться наверх. Она испекла вишневый пирог.

Я покачала головой, смеясь про себя. Неужели мой отец влюбляется в то же самое время, когда я разваливаюсь на части?

Может ли его больное тело испытывать то, чего не может чувствовать мое здоровое?

Я: «Повеселись и передай ей привет».

Папа: будет сделано, милая. Может быть, в эти выходные она испечет еще пирог, и мы пригласим Милтона?

Я решила, что между нами достаточно разбитых сердец, поэтому продолжила лгать, хотя это чуть не убило меня.

Я: Мне бы этого хотелось, папа. Очень.

Насколько я мог судить, у безумия был запах.