Грязные войны буржуинов

Таким образом, наложение вышеперечисленных «особенностей», связанных с личностью нового Папы, а также с ситуацией внутри и вокруг Ватикана, свидетельствует о грядущих серьезных изменениях в мировой системе. Причем, один из главных векторов этих изменений – Латинская Америка.

Такое утверждение основано не только на конкретных фактах, зафиксированных в этой статье, но и на исторической аналогии. Напомню, что 16 октября 1978 г. под именем Иоанн Павел II римский престол возглавил поляк Кароль Юзеф Войтыла. Он стал не только первым за последние 455 лет римским Папой неитальянского происхождения и одним из самых молодых понтификов, но был первым в истории Папой славянского происхождения. После его избрания события в Польше и во всем социалистическом лагере развивались стремительно. Причем именно Папа стал для многих поляков (и не только для них) идеологом и символом борьбы с политическим режимом. Но дело не только в символизме, сколько в организации конкретной деятельности. Так, созданное в 1980 г. оппозиционное профсоюзное объединение «Солидарность» получало, практически всю помощь через костелы. Я уже не говорю о той пропаганде, которая велась во время церковных служб. В результате, летом 1989 г. в социалистической Польше было сформировано первое за 45 лет некоммунистическое правительство, в декабре 1990 г. президентом Польши был избран лидер «Солидарности» – Л. Валенса, а Польская Народная Республика перестала существовать.

Однако вернемся в Южную Америку. Особенно символично, что изменения в Ватикане произошли одновременно с уходом из жизни Уго Чавеса, который олицетворял собой антиглобалистскую Латинскую Америку. Многие эксперты и сам Чавес предполагали, что его онкологическая болезнь была вызвана искусственно, как и у других латиноамериканских политиков-левоцентристов, борющихся за ускорение южноамериканской интеграции в противовес доминированию США. В частности, рак диагностировали у десяти президентов континента (!). Двое из них уже умерли – Нестор Киршнер и Уго Чавес.

Информация не только для справки, но для серьезных размышлений и выводов. Карциному щитовидки обнаружили у президента Аргентины Кристины Фернандес де Киршнер, вдовы и преемницы Нестора Киршнера. Сам президент Киршнер, друг Чавеса, умер годом ранее от рака кишечника. Ему было 60 лет. Еще одному близкому другу и соратнику Чавеса, 66-летнему президенту Бразилии Лула да Сильва врачи поставили диагноз – рак горла. В 2011 г. Сильву сменила на президентском посту Дилма Руссеф, у которой диагностировали рак груди. У 59-летнего президента Парагвая Фернандо Луго нашли лимфому. У 54-летнего президента Боливии Эво Моралеса – рак носа, у 62-летнего президента Колумбии Хуана Мануэля Сантоса Кальдерона – рак простаты. Возглавляет печальный список сам Фидель Кастро, предупреждавший друга Чавеса об «онкологической заразе». У Кастро был рак кишечника, затем к нему добавилась злокачественная опухоль простаты.

Все эти факты не позволяют поверить в простые совпадения и свидетельствуют о наличии новейших технологий. Хотя прямых доказательств этому пока нет. Уверена, что пока нет.

Что же касается отношений Чавеса с церковью, то они были настолько напряженными, что в будущем не исключался разрыв между Венесуэлой и Ватиканом, поддерживавшим оппозицию команданте. Сам Чавес поддерживал «Реформированную католическую церковь Венесуэлы», симпатизировавшую левому проекту. Ее священниками являются клирики, запрещенные в служении католическими епископами за различные канонические нарушения: они, в частности, выступают против обязательного целибата, не считают грехом гомосексуализм, допускают развод и пр.

Поэтому приход латиноамериканского Папы можно рассматривать, как «закат» эпохи Чавеса и символ передачи эстафеты на континенте от «народных политиков», защищавших бедных, «бедной» Церкви. На самом деле речь идет о возможности «новой» католической церкви перехватить социальные лозунги у национально мыслящих политиков Латинской Америки и придать им содержание, выгодное и безопасное для наднациональных структур.

Итак, борьба за Св. Престол заключается, во-первых, в стремлении наднациональных структур наиболее эффективным образом встроить католическую церковь в создающуюся систему нового посткризисного порядка. Это уровень глобального управления. Во-вторых, речь идет о переформатировании влияния в Латинской Америке, что невозможно без католической церкви. Это уровень регионального управления.