Грязный город

Процедура ноль по-прежнему проходила ежедневно. Каждый день на площади собирались жители города, среди которых Эрни выделялся своим живым, хоть и немного уставшим выражением лица. Девушка-сотрудник в чёрном фраке также не выглядела отрешенной. Напротив, она что-то весело кричала своему коллеги в дальнем ряду. А тот ей так же весело отвечал. Она попросила напарника сфотографировать её. Девушка присела между мужчиной в джинсовом костюме и пожилой дамой и последней подстроила рожки. Ну это совсем наглость, подумал Эрни. Почему им так весело? Все впали в хандру, а этим всё ни по чём… Гроговская элита… Эрни машинально стиснул от злости и негодования зубы. Подошла его очередь. Девушка-сотрудник, гримасничая, нагнулась и протянула Эрни капсулу.

– Вот ваша капсула, молодой человек, – нарочито сказала она. – Что же вы и спасибо мне не скажете? Где же ваши манеры? – продолжала издеваться девушка в чёрном фраке.

Эрни стоически преодолевал желание схватить её за грудки и расспросить весьма невежливым тоном, что всё таки здесь творится. Светловолосая бестия, махнув длинным хвостом, скрылась из виду. Эрни не проглотил капсулу. Он спрятал её за щёку, а потом незаметно выплюнул в кулак и положил в карман.

Когда он возвращался домой, на улице было сумрачно и зябко. Моросил холодный дождь. Он вспоминал о родителях. Они всегда были против того, чтобы Эрни работал поваром и хотели, чтобы он ушёл в политику или искусство. Юноша сильно разочаровал их, когда подал документы в кулинарный колледж, который находился в Брундевиле. Родители не подавали виду, но Эрни чувствовал, что между ними натянулось непонимание, и нарастала отчуждённость. Он уехал учиться и общался с родителями лишь по телефону. Разговоры эти были короткими и сухими, а потом и вовсе прекратились. Однажды он позвонил, чтобы поздравить их с праздником, но трубку взяла чужая женщина. Оказалось, что они сменили номер телефона и никак не сообщили Эрни об этом. Он расстроился и однажды решил съездить к родителям и попробовать наладить отношения. Он подошёл к родительскому дому и постучал в дверь. Никто не открыл. Эрни прислушался. Дома было тихо. Соседи очень удивились, увидев юношу. От них он узнал, что родители продали свой дом и уехали в неизвестном направлении, не сказав никому о своём новом месте жительства. Эрни словно оглушили. Он долго сидел на вокзале и никак не мог прийти в себя. Юноша чувствовал себя ненужным и брошенным. Наконец, взяв себя в руки, он купил билет на обратную дорогу.

Приехав обратно в Брундевиль, Эрни закружился в работе и повседневных хлопотах. Казалось, что боль сошла на нет. Но это была иллюзия. Порой Эрни одолевало чувство вины. Он считал себя недостойным сыном своих родителей и сделал привычкой во всём обвинять себя. Но вскоре и это чувство ушло, а на смену ему пришла обида. Злая и колючая, она жгла его, изнуряла. Стиснув зубы, сжав кулаки, он мысленно вопрошал себя: за что родители так с ним поступили? Ведь они могли сообщить хотя бы соседям, куда собрались уехать… Где они? Эти вопросы мучили парня, он проводил ночи без сна и дни без радости. Но и это смутное время прошло и Эрни, казалось, успокоился, но до конца не принял произошедшее. Иногда на него находили приступы злости от собственной беспомощности и он вновь начинал винить родителей, сам того не сознавая. Именно в этот непростой период времени Эрни начал посещать городскую свалку. Там он чувствовал себя спокойнее, чем в стенах города.

Эрни подошёл к дому. В окнах было темно, значит Иззи уже спал, несмотря на то, что был ранний вечер. Эрни отворил дверь, включил свет и вздрогнул от неожиданности. Иззи сидел на стуле в кромешной тьме. Его взгляд был остекленевшим, руки лежали на коленях. Эрни подошёл к нему и проверил пульс на шее. Под подушечками пальцев он почувствовал тёплые пульсирующие удары. Живой… Он слегка обнял Иззи. К горлу подступил комок. Всё это нелепость, с ними сыграли злую шутку…

Он достал из кармана капсулу и положил в коробочку из под спичек. Тяжёлый случай хандры… Вдруг Эрни озарила внезапная мысль. «Какой же я идиот!», -еле слышно пробормотал он.

Холодный порывистый ветер бил в лицо и грозил скорым наступлением холодов. На континенте Словлейна не было зим. Осень здесь длилась до девяти месяцев, и за это время все города покрывались серым мраком и сыростью. Затем наступало короткое лето, принося толику тепла продрогшим городам.

Эрни прятался за высоким воротом пальто и с нетерпением ждал окончания процедуры ноль. Но она пошла не как обычно. Когда все уже собирались расходиться, вышел доктор Грог. Он стоял на балконе Здания Правительства и высокомерно смотрел на брундевильцев.

– Вы готовы поработать во славу нашего града? – спросил он у безликой толпы.

– Готовы, – монотонно и слегка протяжно молвила толпа.