Грязный свет. Браво Его Величества

— Полный набор. Многочисленные резаные и колотые раны, ушибы и разрывы мягких тканей, ожоги средней степени тяжести, повреждение внутренних органов, воспаление легких. В самолечении она не сильна, поэтому только вчера выползла из дворцового лазарета. На время определил её в своём доме. Полагаю, что целесообразно переместить её во дворец под легендой. Естественно со сменой фамилии, поскольку пока что нигде как ди Гарвин замечена не была. — Его Величество был удивлен. Ранее Аратим был, мягко говоря, затворником, и порог его дома переступали лишь его брат и Рута, на правах семьи, а потом и Джог, на правах того, кого можно считать преданным другом. Ни одна из тех, кому посчастливилось делить постель со специальным поверенным, даже не знала, что у Аратима есть собственный дом. Користан задумался, какая-то невнятная мысль родилась в его голове, но оформить её в нечто стоящее дальнейшего рассуждения не было возможности.

— Нам предстоит зачистка. Так что постепенно вводи её в курс дела. Поскольку ты уже самолично взял на себя ответственность за её адаптацию, продолжаешь присматривать за ди Гарвин лично. Для удобства — она твоя невеста, жена, суженая, в общем, кто хочешь.

Главное — ты следишь за каждым её действием. Обучение специальное, исходя из обстоятельств. Задание может поступить за месяц, а может и за два часа. Смотря, как быстро я захочу от неё избавиться в следующий раз. Легенду додумывай сам. В общем, касательно ди Гарвин — все сам. Отчет еженедельно.

Користан пристально взглянул на брата, после чего убрал графин с водкой в стол и приказал расходиться. Следующий день — ежегодный праздник, чествование правящей фамилии — обещал быть тяжелым.

Глава 21

В зале было людно, пестро и напомажено, пахло благовониями вперемешку с потом, залежавшимся бархатом и атласом, а еще едой и табаком. Лишь изредка, когда в помещении появлялось движение — народ расступался перед кем-то более высокопоставленным или же, чтобы посмотреть очередное насмехательство паяца над незадачливой жертвой — из открытых окон пробивался свежий ночной воздух, проносился ветерком по свободному пространству и снова исчезал под гнетом удушающих веяний высшего света. Кринолин, корсеты, рюши, оборки, цветастые подолы, невообразимые шляпки, перчатки, камзолы — все эти выкидыши современной моды сливались в непонятный хаос и превращались в единую движущуюся в хаотичном порядке липкую мерзкую массу. Улыбки, ужимки, флирт, поцелуи, записки, рукопожатия не несли ровным счетом никакой информации и эмоций — бездумные куклы на службе массового гипноза производили одни и те же действия день за днем, называя это гордым словом «жизнь».

Цеса примостилась в углу справа от парадной двери с бокалом виски и наблюдала за всем этим действом со смешанным чувством ненависти и отвращения. Эту тошнотворную картину она могла относительно спокойно переносить только под действием алкоголя и саркастичных замечаний Джога, который как раз вынырнул из толпы и направился прямо к ведьме, держа в руках новую порцию горячительного.

— Какой чудесный зоопарк… — протянула Цеса, обводя взглядом собравшихся в зале людей.

— Сборище тупых ублюдков и шалав. Они даже не достойны твоего внимания.

Сконцентрируйся, ты должна ясно понимать, кто есть кто. Девяносто процентов — это всего лишь прихлебатели, мишура, которую сметут в мусорное ведро после окончания праздника. Какой твой первый шаг? — Джог не спеша отпил из своего стакана сливовую водку, чуть поморщился и уже более снисходительно посмотрел по сторонам. Первый глоток всегда трансформировал его обычное напряжение в предельную концентрацию и готовность к любому выпаду затейницы судьбы.

— Определить, кто из них участвует в основной игре, кто думает, что устанавливает правила, и кто уверен, что всеми ими руководит. — Отчеканила Цеса усвоенный еще до встречи с Принцессой Арно урок.

— Молодец. Хотя ты все равно глупое животное.

— Почему?

— Была бы умная — выбрала бы другую позицию. Слева, за колонной место лучше, осмотр охренительный, но тебя не видно. Особенно вон той компашке… — Джог пристально посмотрел в сторону уже давно примеченного Цесой серпентария, активно брызгающего ядом, и чуть приподнял бокал в знак безмолвного тоста. Ведьма проследила за взглядом браво и увидела миловидную девчушку, которая мгновенно залилась краской и неожиданно заинтересовалась монологом другой дамы. — Она отсасывала у меня на днях.

Я как честный бюргер хотел расплатиться, достал кошелек… — ответил на невысказанный вопрос Цесы Джог, предлагая ей самой додумать, что произошло после отсчета монет.

— Фу, блин! Джог! Я же пью! — на самом деле реплики браво уже не вызывали у ведьмы бури эмоций и возмущения — всё то, о чем он так открыто говорил, имело место быть на самом деле. Цесе даже иногда казалось, что Джог слегка приукрашивает действительность, потому что тот угар, который изо дня в день происходил в королевских покоях, можно было описать гораздо более красочно, но он просто ограничивался матом.