Грибница

       Тревога и возмущение, вызванные картиной жестокой расправой над козой, не давали Ольге покоя. Её волновала судьба животного - такого ценного в нынешние времена - и, выждав полчаса, женщина снова приоткрыла дверь, чтобы узнать о его судьбе. С улицы не доносилось ни звука и Ольга рискнула выглянуть на дорогу. Коза неподвижно лежала в луже прямо напротив калитки. Её белая шкура была густо запятнана кровью. Один глаз оказался выбит. Коза часто-часто дышала, а сумки с её спины были сняты и исчезли вместе со своим владельцем. Значит, он бросил козу умирать и ушёл дальше. Ольга возликовала: возможно, ей удастся выходить животное?

       Годы работы библиотекарем не способствовали развитию физической силы и выносливости. На то, чтобы волоком затащить козу во двор у Ольги ушли все силы. Что делать дальше, она не имела ни малейшего понятия. Наконец решила промыть козе ноздри от сгустков крови, так та явно страдала от нехватки воздуха. Вооружившись тряпицей и баклажкой с водой, Ольга неумело взялась за дело.

       - Что, красавица, воровством промышляешь? - мужской голос, прозвучавший за спиной, заставил её вскочить на ноги. - За такое наказывают. Ты, что не знала?

       - Я не крала! Я нашла козу, - уже понимая, что вернулся хозяин животного, залепетала перепуганная Ольга. Она нерешительно повернулась и действительно его увидела. Плешивый коротышка стоял, привалившись к углу гаража, и плотоядно скалился. - Она вся изранена, я хотела её вылечить.

       - И оставить себе. Так? - мужик пожирал взглядом длинную шею и виднеющуюся в расстёгнутый ворот рубашки впадинку между грудями Ольги. Такие каланчи были не в его вкусе. Но, как говориться, на безрыбье и рак - рыба!

       - Послушайте, вы же сами бросили тут козу! Я видела, как вы избили её, а потом ушли! - попыталась перейти в наступление Ольга, но её слова лишь вызвали новые насмешки.

       - Так я раскаялся и пошёл за травкой для бедной скотинки, - плаксивым голосом затянул негодяй. - Вернулся, а животинку-то - спёрли! Теперь придётся заплатить мне материальный и моральный ущерб.

       - Я могу выкупить козу? - облегчённо воскликнула Ольга. Арина точно не обидится, если её шкатулочка с немногими драгоценностями послужит выкупом для козы. - У меня есть несколько золотых колец. Я отдам вам все, только оставьте козу!

       - Дамочка, золота тут полный город. Твои обручалки мне не нужны. А вот сиськи могут помочь, - с этими словами он направил на женщину пистолет и похотливо ухмыльнулся.

       - Да как вы смеете! - возмущённо закричала Ольга.

       Намерения этого типа не вызывали сомнений и Ольга вдруг отчётливо поняла, что словами, уговорами эту ситуацию не разрешить. Она бросилась к двери погреба по-прежнему стоявшей открытой.

       - Стой, дура, застрелю! - выкрикнул мужик, бросаясь вслед за ней. Стрелять он, конечно, не собирался, но рассчитывал напугать женщину и вынудить её остановиться.

       Уловка не подействовала. Ольга оказалась довольно прыткой для своего роста и уже была в дверном проёме. Мерзавец успел подставить ногу и железная дверь больно шандарахнула его по щиколотке. Он завопил, но всё же успел просунуть в щель руку и впился пальцами в мягкую женскую грудь. От боли Ольга выпустила дверную ручку и схватилась обеими руками за запястье насильника, пытаясь оторвать от себя его пальцы. Это было её ошибкой. Мужик оттолкнул дверь и навалился на неё. Ольга оступилась, и они вместе покатились по ступенькам вниз, со всего маху налетели на Никиткину кроватку и едва не перевернули её. В погребе раздался детский плач. Столь неожиданный звук привёл в замешательство насильника, но остудить его похоть уже не смог.

       - Теперь ты от меня никуда не денешься, гусочка, - прошипел коротышка, поднимаясь на ноги и загораживая женщине выход из погреба. - Договоримся по-хорошему. Ты меня ублажаешь по высшему разряду, а я не трогаю твоего цыплёнка. Лады?

       - Да! Да! - сломалась Ольга. - Только не трогайте моего крошку, пожалуйста!

       - Тогда заткни ему глотку! - заорал поганец.

       Ольга поспешила взять ребёнка на руки и стала его баюкать. Вскоре он затих.

       - Ну, хватит, - грубо сказал мужик. - Иди сюда. Только смотри мне: не балуй! А то пристрелю и тебя и твоего сучёнка.