Гридень. Начало (СИ)

По своему положению, месту в дружине, я должен стоять во второй линии конного строя, по середине оного. Почему во второй понятно — тут берегут молодняк. А я, как ни крути, пока он и есть, молодняк. А посередине почему? Может затем, чтобы не сбежал с поля боя, а плечи соратников зажимали с двух сторон? Удар основной чаще приходится именно на середину строя.

— Влад, ты можешь уйти за телеги, — сказал Мирон, после тревоги быстро появившийся в нашем расположении.

Тон десятника звучал, будто он упрашивал меня. Опять эта навязчивая опека. Я не нуждаюсь в ней, я сам принимаю решения и несу за них ответственность.

— Нет, я буду в строю, — спокойно ответил я.

— У тебя броней нет, — сказал Мирон, но при этом махнул рукой, мол, поступай, как знаешь.

А у меня разве есть выбор? Ну спрячусь я сейчас за телегами, которые, по идее подвергнуться нападению уже после того, как будет разбита дружина. А честь, совесть, уважение? Да спрячься я от первого своего боя и можно крест ставить будь на каких планах на будущее и свое и Отечества.

— Уходит! Бегит от нас Степь, — закричали вдруг.

— Стоим! — скомандовал десятник Мирон. — То разведка была. Нынче будет сеча.

От автора: Интересная серия, друзья: Ноябрь 1853 год. Война с Европой начинается. Будущее отныне в руках нашего современника, ставшего генерал-адмиралом русского флота. https://author.today/reader/333355/3194468

Глава 11

Начались какие-то половецкие пляски. И пусть в опере Александра Бородина «Князь Игорь» плясали девушки, а тут воины, принципиального значение не было. Половецкие же!

То отряд степняков подходил ближе и тогда опять объявлялась тревога, то уже наши несколько десятков воинов уходили за версту и дальше от лагеря, видимо «кошмаря» половцев. Как я понял, такими вот маневрами обе стороны определяют решительность друг друга, возможности, вероятно, слабые и сильные стороны.

Уже сейчас можно с уверенностью сказать, что археологи будущего были правы, когда говорили, что далеко не каждый половец имел достойное снаряжение, брони и оружие. А еще, что удивило меня, может и более остального, так то, что среди половцев-кипчаков было много светловолосых бармалеев. У меня в голове никак не могло сложиться. Как так? Узкие раскосые азиатские глаза, темная пигментация кожи, и при этом плотные светлые волосы. Можно подумать, что мне на глаза попадались альбиносы, в конце концов и среди темнокожих африканцев «бледные негры» попадаются, но не в таком количестве.

По поводу вооружения так же можно уже что-то сказать. Вопреки ожиданиям, лучников среди тех воинов, что мозолили глаза нашей дружине, было не много, или же они в такие вот игры не брали свои луки. А те луки, что демонстрировали половцы мне казались игрушечными, но не стоило заблуждаться, что они не большие, уж явно дальше английских однодревок из бука стреляют.

Были и те кипчаки, кто по своему оснащению оказывался не хуже, чем наши десятники. При этом на них блестели кольчуги мало отличимые от русских и шеломы похожи. Возможно, шли процессы, так красочно описываемые Львом Гумилевым про этногенез Руси и Степи.

— Спать! — прозвучал приказ где-то в районе четырех-пяти часов по полудни.

Не хватало часов, все же привычка из будущего довлела и было некомфортно не знать точного времени. Между тем, воины начали обсуждать тему, что кипчаки сегодня уже не пойдут в бой, если только не решаться на ночную подлость. В связи с тем, что в том отряде половцев было очень много сильно молодых лиц, большинство дружинников, чьи размышления я услышал, выразили скепсис в возможности ночных атак. На такие операции могут быть способны только очень опытные воины, а не молодняк.

Раз сказано отдыхать, я моментально пошел искать себе местечко для сна. Еще в прошлой жизни я научился психологически абстрагироваться от волнений и отдыхать перед боем. В бой нужно идти отдохнувшим, особенно когда предполагается такой энергозатратное сражение, как средневековая сеча. Тут же порой именно выносливость играет главную роль.

— Влад, Влад, — тормошил меня Спирка.

— Чего тебе? — спросил я, переворачиваясь на другой бок.

— Приходил Воисил и наказал разбудить тебя, — сообщил Спиридон.

Как бы это не могло прозвучать противоречиво, но наступила глубокая ночь и нужно было просыпаться.

— И что еще наказал Воисил? — спросил я.

— Мне прибыть с ножом и с лопатой, — сообщил дьячок.

Хотелось ответить, что плевать, что именно ему приказали, мне-то что делать. Но не стал расстраивать Спирку. Напротив, участливо покивал головой. И вообще хорошо, что припрягают к подготовке к сражению и Спиридона, значит он имеет хоть какую практическую значимость, а не только грехи отпускать волей Его.

— Десяток мой! Выдвигаемся в степь! — через, наверное, час, как ушел дьячок, скомандовал Мирон.

Было видно, что десятник устал, не спал вовсе, путь для этого и было некоторое время.