Григорий без отчества Бабочкин

Гера с Малинкой исчезли. Наверное, ссорились где-нибудь на кухне, как настоящая пара! Да я их, если честно, уже и не ждал. Сидел и сидел, особо ни во что не вникая.

Потом вернулась Лерка. Объявила, что светлого пива больше нет, поэтому придётся пить тёмное. Я ответил, что мне всё равно, и сразу отпил половину. А то, что осталось, задвинул за диван. Там что светлое, что тёмное – одинаковая гадость.

А Лерка, главное, села и молчит. С задумчивым таким видом своё пиво потягивает, как будто оно ей и правда нравится. А меня такое всегда нервирует. Когда кто-то долго молчит в моём присутствии. Так что я сразу начал ёрзать и лихорадочно соображать, что бы такое сказать, чтобы от Савицкой избавиться. Ну и намекнул в итоге: с чего вдруг она – и не танцует? А Лерка вся встрепенулась и жеманным таким голоском:

– Гриша, что я слышу? Ты приглашаешь меня танцевать?

Ха-ха, хорошая шутка. Но, если честно, я даже немного испугался. Мало ли, вдруг это и не шутка вовсе. Пришлось наврать, что у меня нога болит. Она тут же:

– Ой, а что случилось?

А сама такое лицо сделала – ну вроде участливое. В общем, считай, что вынудила меня на очередное лживое повествование.

Хотя по большому счёту я даже не врал! Сказал, что «на трудах» поранился. По сути, ведь так оно и было! И ещё специально уточнил, не слышала ли она про Исаака, чтобы уж совсем не завираться. А Лерка как завопит:

– Спрашиваешь! У нас вся школа на ушах стояла. До сих пор только об этом и говорят.

Я прямо возгордился. И такой:

– Да-а? А что говорят-то?

Серьёзно, я в тот момент, кажется, понял, как рождаются легенды. Вот так однажды засыпаешь чучелом, а просыпаешься Григорием Столяровым – человеком, о котором «вся школа говорила».

А Лерка смущённо потупилась, как будто моя слава ей на плечи давит. Прошептала:

– Ну что Исаак наш совсем двинулся. Вплоть до того, что ученика какого-то чуть ли не порезал.

Ученика какого-то… Не могу сказать, что такой оборот меня сильно порадовал, но, с другой стороны, это лучше, чем ничего. А она ещё с явным таким сомнением:

– Но там вроде без крови обошлось.

ВЖИК – очередной укол разочарования. Но ничего, я стерпел – изобразил высшую степень трагизма и говорю:

– С кровью! Мне медсестра даже повязку накладывала.

У Лерки прямо голоc дрогнул, когда она спросила:

– Так это, получается, ты, что ли? Тот самый ученик?

А я с таким задумчивым видом на свою ногу посмотрел. Пошевелил ею и так торжественно:

– Я!

Ну а почему нет? Подумаешь, руку на ногу заменил. Главное ведь – суть!

А вот дальше уже такое началось! Лерка как с цепи сорвалась. Давай мне какие-то дикие истории рассказывать. За жизнь, называется. Я, конечно, всё это терпел, кивал. В какой-то момент даже присвистнул – это когда она про нашу Орехову рассказала. Они, получается, с младших классов дружат.

Так вот, оказывается, у Милены с осени парень есть – они вместе с Герой катаются. А вот у самой Лерки, как она выразилась, ещё поле непаханое. Боюсь даже представить, что Савицкая имела в виду.

А вообще, скажу так. Одно моё робкое слово – и я под надёжной защитой. Там по всему было видно, что Лерка решила взять надо мной шефство!

Смеюсь, конечно! Наивная. Мы – интроверты – самые неуправляемые люди в мире. Потому что для того, чтобы управлять человеком, надо по крайней мере знать его слабые стороны. Ну, чтобы иметь рычаги управления. А как можно узнать слабые стороны интроверта, если они глубоко внутри запрятаны? А никак!

Так что я просто делал вид, что слушал, из вежливости. ||

▶ Но вообще, если разобраться, Лерка с самого начала вела себя как-то уж слишком подозрительно. Я в какой– то момент даже подумал, не связаны ли эти события между собой – ну, Малинка и то, как у Савицкой неожиданно взыграл материнский инстинкт по моему поводу. Вдруг она знала о моих чувствах и просто жалела меня. Ну, что я такой неудачник. Она потом ещё так сказала:

– Слушай, Гришка, а ты, оказывается, мировой парень у нас. А с виду – тихоня тихоней.

А я тоже – прямо Ди Каприо на вручении «Оскара». Иронично глаза закатил. Мол, да-да, я такой!

Но на самом деле это прямо здорово, что она так сказала. Я как-то сразу расслабился. И даже ногами дёргать перестал. Да я вообще перестал дёргаться – весь целиком. Хотя до этого вёл себя как последний неврастеник. ||

▶ Тут тоже своя история.

Моя мама долгое время считала, что так оно и есть. Что я – неврастеник. Но врач, к которому меня по большому блату возили в Москву на обследование, сказал, что никакой неврастении нет, а есть просто мелкое моторное расстройство из-за повышенной возбу-димости. Пообещал, что с возрастом всё пройдёт. Но вот почему-то до сих пор – никак.

Не знаю, может, он и правда был шарлатан – тот доктор. Мама же ему сразу не поверила. Расстроилась жутко.

Хотя она тоже такой человек – в принципе не любит ошибаться.