Григорий Явлинский

Кстати, в связи с этим вспоминаются результаты социологических опросов. Странно, что потенциальные избиратели, то есть опрошенные, не обращают особого внимания на взгляды Явлинского, но часто повторяют по ассоциации с его именем слова: «ум», «образованность»[54]. Это же заметили и представители «большой семерки». Что же касается не респондентов, а политологов, то здесь все наоборот: «Во-первых, полагаю в этом (в завышенной самооценке. — Прим. авт.) виноват еще М. Горбачев. Михаил Сергеевич, давая свое «добро» на поездки Явлинского в США, держал в уме свои цели — например, заигрывание с более радикальной частью реформаторов, демократией»[55]. Однако для этой поездки вовсе не требовалось «добро» М. Горбачева. Представителей «большой семерки» не смущало, что Григорий Алексеевич уже не занимал пост зампреда Совмина России, а также то, что они своим приглашением «обошли» первых лиц СССР и РСФСР. А вот позже, уже после того, как получит поддержку ученых мужей из «большой семерки», Явлинский действительно будет поддержан и М. Горбачевым. Впрочем, опять ненадолго.

Выступление Г. А. Явлинского очень заинтересовало участников заседания. Появляется идея разработки новой совместной программы. Вернувшись в Москву и заручившись поддержкой М. Горбачева и Е. Примакова, Г. Явлинский приступает к разработке программы «Согласие на шанс». Большая часть программы, охватывающая политические и экономические проблемы СССР, выполнена в ЭПИцентре. Далее Г. Явлинский отправляется в соответствии с договоренностью с американскими коллегами в Гарвардский университет. Здесь совместно с американскими специалистами под руководством профессора Г. Аллисона разрабатывается та часть программы, которая касается помощи развитых стран Западной Европы и США, которую предполагалось оказать СССР в период реформ, а также условия, на которых она оказывалась.

Эта программа вызвала аплодисменты многих людей и у нас, и за рубежом (Буш, Коль, Валенса, Миттеран, в нашей стране Примаков, Яковлевы, Шаталин, Шеварднадзе…).

В июле на очередной встрече «большой семерки» эта программа должна была обсуждаться с участием М. Горбачева. Однако поддержка М. Горбачева к тому времени уже иссякла. Но тем не менее, на мой взгляд, было бы неправильно видеть виновником одного лишь М. Горбачева. Все намного сложнее. Это было бы слишком примитивное объяснение. Более точно понять причину неприятия новой программы Явлинского можно, лишь проанализировав изменения, которые произошли за это время (с весны до лета 1991 года) в СССР.

«Согласие на шанс»

Конец уходящего 1990-го года ничем особым не отличался. Разве что два выстрела из обреза, прозвучавшие на Красной площади во время парада 7 ноября. Убийство не состоялось, а парад плюрализма состоялся: смешались все лозунги. М. Горбачев и Б. Ельцин стояли рядом на трибуне Мавзолея, демонстрируя дружбу и сплоченность, которых между ними совершенно не было, и спокойно взирали на разношерстные лозунги митингующих. М. Горбачев тщательно и бережно вынашивал идею создания Союза Суверенных Государств (ССГ). Б. Ельцин не менее тщательно вынашивал идею переселения в Кремль.

24 ноября публикуется проект Конституции Российской Федерации, подготовленный Конституционной комиссией во главе с Б. Ельциным. Прочитав его, М. Горбачев сказал: «По сути дела, если развить концепцию президентского правления в Российской Федерации, заложенную в проекте российской Конституции, то ни о каком Союзе Суверенных Государств и речи быть не может»[56]. Однако это не мешает ему обдумывать идею создания ССГ.

И через два дня после ознакомления с проектом Конституции россияне и другие граждане СССР знакомятся с проектом Союзного договора. Как говорится, идеи правят миром. Но понять, чьи идеи правили в то время страной — Горбачева или Ельцина или чьи-то еще, весьма трудно. Научная элита страны тоже порождала идеи. Правда, большинство из них заботилось не о том, как бы оказаться в Кремле, а как бы не оказаться вновь в тоталитарном государстве. Н. Петраков предостерегал, что демократия без рынка обречена. Г. А. Явлинский говорил о необходимости создания рыночных условий, о необходимости создания демократического общества, без которых невозможна демократия. А вскоре о демократии заговорили, закричали громко и сильно огромные массы людей.

Начало 1991 года ознаменовано кровавыми литовскими событиями. 13 января 1991 года при штурме Дома печати в ночной бойне у телерадиокомитета в Вильнюсе было применено оружие, танки. Были погибшие и раненые. М. Горбачев, позволив использовать литовскую ситуацию начала контрреформ по сценарию 1968 года, окончательно потерял авторитет.