Григорий Распутин: правда и ложь

В случае с Иеремией, как и в случае с Распутиным, сердце царя было с человеком Божиим, но при этом царь позволял князьям, воспользовавшимся тяжелой ситуацией в стране, манипулировать им. В истории с Иеремией царь в скором времени отдает приказ вытащить Иеремию из ямы, а потом тайно встречается с ним, задает вопросы и, по всей видимости, полностью доверяет пророку. Иеремия говорит ему, чт'o надо делать — не следует воевать с халдеями-вавилонянами, их северными соседями. Война принесет разорение, пленение, в том числе всей царской семьи, и национальную трагедию длиною в семьдесят лет. Все это Иеремия открывает царю Седекии. И самое удивительное во всей этой истории — это то, что царь Седекия, веря в слова ненавидимого всеми Иеремии, все же не послушал его, а пошел на поводу у князей народа. И царство пало, и все превратилось в пепел и кровь, а народ отправился на семьдесят с лишним лет в вавилонский плен.

Это только некоторые из многих параллелей между историями людей Божьих, помазанников, запечатленными на страницах Библии, и историей Григория Ефимовича Распутина. По большому счету, верховным примером истории невинного страдания является жизнь Самого Господа Иисуса Христа, Которого возненавидели священники и князья, предав на позорную и мучительную смерть.

Главное, что не могут и не смогут понять о Григории Ефимовиче скептики, — это то, что он нес свой крест и пронес его до конца. Скептически настроенные обозреватели жизни Распутина с такими понятиями не знакомы, а если и знакомы, то никак не способны понять человека, несущего свой крест. Самым тяжелым крестом Распутина стала его попытка отстоять заповедь о мире в стране, жаждущей войны.

В октябре 1913 года в «Петербургской газете» появилась беседа с Распутиным, в которой тот высказывал свои взгляды на внешнюю политику России: «Что нам показали наши „братушки“, о которых писатели так кричали, коих защищали, значит… Мы увидели дела братушек и теперь поняли… Все… Да… А что касаемо разных там союзов, — то ведь союзы хороши, пока войны нет, а коль она разгорелась бы, где бы они были? Еще неведомо…

Ведь вот, родной, ты-то, к примеру сказать, пойми! Была война там, на Балканах этих. Ну и стали тут писатели в газетах, значит, кричать: быть войне, быть войне! И нам, значит, воевать надо… И призывали к войне и разжигали огонь… А вот я спросил бы их, — с особенной экспрессией подчеркнул Распутин, — спросил бы писателей: „Господа! Ну, для чего вы это делаете? Ну, нешто это хорошо? Надо укрощать страсти, будь то раздор какой, аль целая война, а не разжигать злобу и вражду“» [160].

В другой беседе, опубликованной в газете «Дым Отечества», Распутин снова выступает как миротворец: «Готовятся к войне христиане, проповедуют ее, мучаются сами и всех мучают. Нехорошее дело война, а христиане вместо покорности прямо к ней идут. Положим, ее не будет; у нас, по крайней мере. Нельзя. Но вообще воевать не стоит, лишать жизни друг друга и отнимать блага жизни, нарушать завет Христа и преждевременно убивать собственную душу. Ну что мне, если я тебя разобью, покорю; ведь я должен после этого стеречь тебя и бояться, а ты все равно будешь против меня. Это если от меча. Христовой же любовью я тебя всегда возьму и ничего не боюсь. Пусть забирают друг друга немцы, турки — это их несчастье и ослепление. Они ничего не найдут и только себя скорее прикончат. А мы любовно и тихо, смотря в самого себя, опять выше всех станем» [161].

За «неславянофильские взгляды» и пацифизм сибирский странник получил резкую отповедь духовенства.

«Гр. Распутин… есть злейший враг святой Христовой Церкви, православной веры и Русского Государства. Мы не знаем, какое влияние имеет этот изменник Христова учения на внешние дела России, но во время освободительной войны балканских христиан (в 1912 году) с Турцией он выступил не за Христа, а за лже-пророка Магомета. <…> Он проповедует непротивление злу, советует русской дипломатии во всем уступать, вполне уверенный, как революционер, что упавший престиж России, отказ от ее вековых задач приведет наше отечество к разгрому и разложению. <…> Распутин не только сектант, плут и шарлатан, но в полном значении слова революционер, работающий над разрушением России. Он заботится не о славе и могуществе России, а об умалении ее достоинства, чести, о предательстве ее родных по духу братьев туркам и швабам, и готов приветствовать всякие несчастия, которые, вследствие измены наших предков завету, ниспосылаются Божественным Промыслом нашему отечеству. И этого врага Христовой истины некоторые его поклонники признают святым» [162], — возмущался Н. Дурново в статье «Кто этот крестьянин Григорий Распутин?», опубликованной в журнале «Отклики на жизнь», который издавал известный проповедник протоиерей В. И. Востоков.

Время покажет, кто на самом деле были революционеры. Что же касается позиции Распутина, которая так сильно возмущала лже-патриотов того времени, то сохранилась запись интересной беседы Распутина с корреспондентом «Дыма Отечества»: