Григорий Распутин: правда и ложь

Во-вторых, вполне возможно, что сам характер убийства не позволял говорить об этом. Действительно, Распутина могли убить на улице из пистолета, могли, наконец, бросить в него бомбу, разорвать на части. Даже царям не удавалось укрыться от бомбометателей. И желающих сделать это было хоть отбавляй. К чему было так долго готовить помещение и приводить туда Распутина на всю ночь? Ведь, по признанию самих убийц, им потребовалась целая ночь на то, чтобы убить Григория Ефимовича. Очевидно, в этом они не лгали — такое убийство могло носить только ритуальный характер — медленной пытки. Юсупов вспоминал про многочисленные раны старца, из которых текла кровь, про „его изуродованное ударами и кровоподтеками лицо“.

В интервью газете „Матэн“ 19 июля 1928 года великий князь Дмитрий сказал: „Убийство было совершено нами в припадке патриотического безумия… Мы обязались никогда не рассказывать об этом событии… Юсупов поступил совершенно неправильно, опубликовав книгу. Я сделал все возможное, чтобы удержать его от этого намерения, но не имел успеха. Это обстоятельство прекратило нашу дружбу…“

Дружбу с человеком, который на протяжении многих лет был его любовником. Дружбу с человеком, которому из своей ссылки в Персию (последовавшей за убийством), он писал: „Мой дорогой, мой любимый, мой верный друг. Я могу сказать без страха впасть в крайности — мой самый дорогой друг!“

А вот отрывок из еще одного интервью, данного великим князем Дмитрием русской газете, издававшейся в Париже: „Ни один человек, не исключая моей семьи, не слышал от меня о событиях той страшной ночи… Та самая сила, которая толкнула меня на преступление, мешает и мешала мне поднять занавес над этим делом“.

Страшно даже подумать, что это была за сила. Великий князь Дмитрий, так же как и князь Юсупов, был оккультистом и масоном, экспериментировавшим со страшными культами, за которыми стоял сатана. И эта сатанинская сила заставила „царственного юношу“ Дмитрия решиться на преступление. И эта же сила потом стремилась держать дело об убийстве старца в тени, очернить добрую память о Григории Ефимовиче.

Государю была очевидна лишь косвенная причастность к смерти Григория Ефимовича тех, кого весь Петербург поздравлял с „патриотическим актом“. Вот запись из дневника императора: „В 9 час. поехали всей семьей мимо здания фотографии и направо к полю, где присутствовали при грустной картине: гроб с телом незабвенного Григория, убитого в ночь на 17 декабря извергами в доме Ф. Юсупова, стоял уже опущенным в могилу“» [296]. Государь, обратим внимание, не назвал убийцами тех, кто ими назвался сам, но говорит об извергах, подчеркнув изуверский характер убийства. Он и наказал подставных убийц символически, выслав Феликса Юсупова в его курское имение и отправив великого князя Дмитрия Павловича в действующую армию в Персию. Пуришкевича же, уехавшего 17 декабря со своим санитарным поездом на фронт, наказание, даже символическое, не постигло вовсе.

Эта безнаказанность, безусловно, встревожила подлинных убийц, ожидавших следственных действий против себя, и, понимая всю непрочность обвинений против самозванных убийц, они в дальнейшем постарались тщательно укрыть следы ритуального преступления, сразу же после свержения императора торопливо сожгли тело мученика Григория.

И Дмитрий Павлович, и Юсупов, по свидетельству великого князя Александра Михайловича, признались ему, что приняли участие в убийстве, но отказались, открыть имя главного убийцы. «Лицом» этого преступления тем не менее стал князь Юсупов. Позже, когда Феликс Юсупов пересказывал знакомым обстоятельства убийства Распутина с никогда не бывшим выстрелом в сердце, его спросили, нет ли у него угрызений совести, он ответил, что всего лишь убил собаку. И князь не лжет, он действительно, как выяснится, убил собаку из собственной псарни, чтобы скрыть следы человеческой крови или, наоборот, имитировать убийство Распутина во дворе собственного дома.

Через три года после обнародования «дневника» Пуришкевича Феликс Юсупов опубликовал свои мемуары под названием «Конец Распутина», где воспроизвел обстоятельства убийства, описанные уже Пуришкевичем, но полностью игнорировал материалы следствия, известные к тому времени по публикации прокурора Завадского.

Следствие по делу об убийстве Григория Ефимовича Распутина длилось всего два с небольшим месяца и было спешно прекращено 4 марта 1917 года. Тело мученика Григория было торопливо сожжено в ночь с 10-го на 11-е марта, на месте сожжения начертана на березе символичная надпись на немецком языке: «Hier ist der Hund begraben» («Здесь погребена собака») и далее «Тут сожжен труп Распутина Григория в ночь с 10 на 11-е марта 1917 года».

Журналистка Наталья Голицына встретилась с английским историком Эндрю Куком, и вот фрагмент их беседы: