Григорий Зиновьев. Отвергнутый вождь мировой революции

Здесь все дело в том, чтобы мы сумели присмотреться и прислушаться внимательно не только к каждой отдельной группе, но и к каждой отдельной личности, по-товарищески подходить к ним, оказывать им поддержку и понимать, что это неизбежно, что таким путем необходимо удовлетворять культурным потребностям страны, вызванным революцией. Это есть важнейшая задача партии».

Такой призыв вряд ли удивил бы делегатов конференции, услышь его они от Луначарского, в силу занимаемого поста наркома просвещения обязанного заботиться и оберегать интеллигенцию. Но сказал то Зиновьев — один из семи членов ПБ, да к тому же глава Коминтерна. И не только призвал взять интеллигенцию под защиту. Уже прежде, в Петрограде, в 1918 и 1919 годах поступал точно так же.

Наконец, но это было вполне естественно для переживаемого страной периода развития, Зиновьев заговорил и о кооперации. «Мне сдается, — заметил он, — что мы недооцениваем роль кооперации как базы антисоветских партий — конечно, в широком смысле этого слова... Конечно, мы должны подходить к вопросу кооперации с точки зрения хозяйственной. Российская коммунистическая партия не только не откажется помочь кооперации, а отдаст все силы, чтобы ее поднять до наивысшей мощи, чтобы все силы государственного аппарата пришли ей на помощь. Это — наш долг, это необходимо для советской страны».

Однако тут же поспешил оговориться. Напомнил, что и тут РКП подстерегает опасность. Отметил, что летом 1921 года «на Первом Всероссийском съезде сельскохозяйственной кооперации из 84 делегатов с решающим голосом было 32 эсера, 25 кадетов и монархистов, 21 беспартийный и 2 коммуниста (так в тексте — Ю. Ж. )... За текущий год мы не особенно продвинулись вперед. Мы имеем данные, что на кооперативных съездах происходит борьба между эсерскими и кадетскими блоками, а мы почти отсутствуем».

«Мы, — с горечью продолжал Григорий Евсеевич, — в сельскохозяйственной кооперации еще очень слабы. Об этом надо говорить, об этом надо кричать, партия должна это знать... При нынешнем переплете социальных сил сельскохозяйственная кооперация может стать той ячейкой, где найдет применение новая тактика эсеров и меньшевиков — врастание, что является наиболее опасным».

«Я не хочу сказать, — пояснил Зиновьев, — долой кооперацию и давайте применять хирургию к кооперации... Завоевать кооперацию просто путем запретов нельзя».

Завершил же Зиновьев доклад скорее пессимистически, нежели оптимистически:

«Партия должна твердо помнить и систематически напоминать об этом всему рабочему классу и крестьянству, что революция и в самом непосредственном смысле все еще находится в опасности... Антисоветские партии и течения еще не раздавлены. Они меняют тактику и приспосабливаются к новым условиям». Но сделал из сказанного неожиданный вывод: «Партия должна со своей стороны сделать все возможное для удовлетворения быстрого роста культурных потребностей и пробудившейся в народе громадной жажды знаний». А потому предложил на ближайшее будущее «поднять работу научно-марксистской мысли, дабы иметь возможность организованно вести линию “воинствующего материализма” и всей идеологии революционного марксизма».

«Вместе с тем, — сказал Зиновьев, — нельзя отказаться и от применения репрессий не только по отношению к эсерам и меньшевикам, но и по отношению к политиканствующим верхушкам мнимо беспартийной, буржуазно-демократической интеллигенции... Однако партийные организации не должны переоценивать репрессий и должны твердо понимать, что только в сочетании со всеми остальными вышеуказанными мерами репрессии будут достигать цели»³¹².

Но сколь часто ни поминал Зиновьев необходимость применять репрессии по отношению к эсерам и меньшевикам, к интеллигенции, все же он счел свою позицию, изложенную в докладе, явно недостаточно выраженной. Потому-то уже 8 августа, когда на процессе эсеров были вынесены приговоры, а среди них и двенадцать — к высшей мере наказания, Зиновьев все же посчитал чрезвычайно важным для себя предложить ПБ еще и опубликовать подготовленное им в тот же день «Открытое письмо» от имени ИККИ — «К трудящимся России, к пролетариям всего мира». В нем же писал:

«Коммунистический интернационал находит вынесенный приговор и последующее постановление советского правительства (ВЦИК сразу же отсрочил исполнение смертной казни на неопределенное время, а затем заменил ее различными сроками тюремного заключения — Ю. Ж. ) вполне правильным. Коминтерн будет защищать этот приговор перед рабочими всего мира. Коммунистический интернационал находит, что судебный процесс в Москве должен послужить образцом для революционных пролетариев всего мира в их грядущих схватках с буржуазией и социал-предателями и в неизбежной гражданской войне, которой будет сопровождаться нарождающаяся пролетарская революция во всем мире».