Григорий Зиновьев. Отвергнутый вождь мировой революции

Перестает давать комментарии в «Рабочий путь», опасаясь попасть впросак. Ограничивается одним-единственным небольшим материалом «Кандидаты в Учредительное собрание», опубликованным 12 октября (29 сентября), разъясняющим, каким именно должен быть выдвигаемый кандидат. Поступает так потому, что никто, даже Ленин, не отказывались от участия в нем, а список кандидатов не только был утвержден ЦК, но и опубликован 11 октября (28 сентября) в «Рабочем пути». Включал Ленина, Зиновьева, Троцкого, Каменева, Коллонтай, Луначарского, Бухарина, Пятакова, Сталина, многих других.

И все же отсутствие постоянного, каждодневного общения с Владимиром Ильичом быстро сказалось. Зиновьев, для которого быть вторым, непременно идти вслед за лидером, за девять лет пребывания в эмиграции стало второй натурой, легко подпал под влияние Каменева. В конце концов, солидаризировался с ним на самом важном заседании ЦК — 23 (10) октября. На том самом, на котором после долгого отсутствия Ленин не только присутствовал, но и выступал.

Владимир Ильич не без оснований опасался, что без него наиболее удобные, по его мнению, сроки восстания будут упущены. Поспешил из Гельсингфорса в столицу и сразу же обрушился на членов ЦК.

«С начала сентября, — говорил он, — замечается какое-то равнодушие к вопросу о восстании. Между тем, это недопустимо, если мы серьезно ставим лозунг о захвате власти Советами. Поэтому давно уже надо обратить внимание на техническую сторону вопроса. Теперь же, по-видимому, время значительно упущено». Добавил как несокрушимое доказательство своей позиции: «То, что затевается со сдачей до Нарвы и сдачей Питера, еще более вынуждает нас к решительным действиям... Большинство теперь за нами. Политически дело совершенно созрело для перехода власти»⁷².

В присутствии своего лидера члены ЦК выразили полное согласие с ним и приняли подготовленную тем резолюцию. Напомнившую о волнениях матросов военно-морского флота Германии в Киле и Вильгельмсгафене, на линкоре «Принц-регент Луитпольд» в июле — сентябре, названных восстанием, и «проявление нарастания во всей Европе всемирной социалистической революции». Документ констатировал: «Вооруженное восстание неизбежно и вполне назрело. ЦК предлагает всем организациям партии руководствоваться этим и с этой точки зрения обсуждать и разрешать все практические вопросы»⁷³.

Как собственное «решение практических вопросов», ЦК поспешил образовать Политбюро (ПБ) из семи человек: Ленин, Зиновьев, Каменев, Троцкий, Сталин, Сокольников, Бубнов. Именно из них, хотя Зиновьев и Каменев не только проголосовали против ленинской резолюции, но и сочли необходимым обратиться к ПК, МК, московскому и финляндскому областным комитетам, фракциям большевиков в ЦИКе и исполкоме Петросовета. Изложили произнесенные на заседании ЦК свои выступления.

«В связи со всей политической обстановкой, — объясняли они, — уход большевиков из Предпарламента поставил перед нашей партией вопрос: что же дальше? »

Задав столь сакраментальный вопрос, сами же на него и ответили. А начали с главного, основополагающего: «Мы глубочайше убеждены, что объявлять сейчас вооруженное восстание — значит ставить на карту не только судьбу нашей партии, но и судьбу русской и международной революции... Нет никакого сомнения, бывают такие исторические положения, когда угнетенному классу приходится признать, что лучше идти на поражение, чем сдаться без боя. Находится ли сейчас русский рабочий класс именно в таком положении? Нет, и тысячу раз нет! »

Повторив тем основной посыл, уже высказанный Каменевым, оба еретика приступили к обоснованию альтернативной точки зрения. Писали далее:

«Шансы нашей партии на выборах в Учредительное собрание превосходны... Только на Советы сможет опереться в своей работе Учредительное собрание плюс Советы — вот тот комбинированный тип государственных учреждений, к которому мы идем».

Затем перешли к многопартийности. Подразумевая позицию Ленина, провидчески втолковывали: «Говорят, за нас большинство народа в России, и за нас большинство международного пролетариата. Увы, ни то, ни другое неверно, а в этом все дело. В России за нас большинство рабочих и значительная часть солдат. Но все остальные — под вопросом. Мы все уверены, например, что если дело теперь дойдет до выборов в Учредительное собрание, то крестьяне будут голосовать в большинстве за эсеров».

Изложили и свою оценку ситуации в Европе. Опять же отвергли представление Ленина, «что международный пролетариат будто бы уже сейчас в своем большинстве за нас. Это, к сожалению, не так. Восстание в германском флоте имеет громадное симптоматические значение. Предвестники серьезного движения существуют в Италии. Но отсюда до сколько-нибудь активной поддержки пролетарской революции в России, объявляющей войну всему буржуазному миру, еще очень далеко. Переоценивать силы крайне вредно...