Гримерка Буратино

   - Глазастый ты, Борн. Подъехали поближе. Включённые фары осветили внедорожник "Nissan Qashqai". Как на крыльях, полетел к нему, но в машине никого не было, Обошёл вокруг джипа; тёмно-зелёный, госномер - А 007 ЕВ, 130 регион. - Блатной номерок, а что за регион? Не понятно. Полез в незакрытую машину. Между сидениями водителя и пассажира, нашёл барсетку и кожаную папку. Подошли остальные коллеги. Оказалось, что машина принадлежала Гладкову Ардальону Николаевичу, 1965 года рождения, жителю Астрахани, владельцу строительной фирмы " АРМа вис" который ехал вместе с Кукушкиной Анжелой Станиславовной, 1995 года рождения в сочинский санаторий "Голубая горка" на отдых. - "Папик и эскорт", что ли? Отдыхать они собирались со 02. 08. по 25. 08 2014 года!!

   - О, машина из Астрахани, - произнёс Борисов. Он носом уткнулся в ТО.

   - 2014 год? Так, что они из будущего? Невероятно! - Эльза удивилась, забирая из моих рук курортные путёвки и паспорта. - А девочка совсем молоденькая, он её на тридцать лет старше! Какое безобразие! - Эльзе туман не мешал узреть главное.

   - А может у них любовь? - поддел Эльзу Николаич.

   - Разврат это! Он же - педофил!

   - Ну, надо же, как то девушке жить.

   - Пускай идёт на завод! Работает пусть!

   - Она и умеет "работать".

   - Как?

   - Чем!

   - Фу, ты, Борисов неисправим! Борн, что ты там копаешься? Это же не твоя машина.

   - А он её хочет "прихватизировать". "Ты глянь, Борисов слово заполнил".

   - Борисов, а кто "Микру" в гараже пригрел. Молчишь? Николаич, что - то стал лепетать.

   - Борисов, оправдываешься, значит виноват!

   - Борн, ты хоть покричи. Может этот Ардальон где-то ходит, - Эльза попросила, как приказала. Я и покричал. Тишина в ответ. Зося в это время нашла в багажнике пять чемоданов-тележек и пакет с едой. Эльза запретила их трогать, а потом переключилась на меня:

   - Борн, какой ты жадный! Дом есть! Флигель есть! И ещё машину хочет украсть! Каким лекарством тут воняет? От греха подальше, спрятался в джипе. Из бардачка достал дамскую сумочку и руководство по эксплуатации транспортного средства, стал его листать, млея от радости по поводу найденной машины. Ардальона не дозвался, зато туман стал редеть, посветлело. И тут раздался женский крик, заставивший меня выскочить из джипа. - Что за дела? Увиденное зрелище, ошеломило. Вместо дороги до хутора Видного была уютная узкая морская бухта с песочным пляжем. До этого пляжа было всего метров пятьдесят, а дальше вода до горизонта. Над бухтой уже было сияющее небо, лёгкий ветерок, спешно разгоняющий исчезающий туман. Слева, вместо привычного подъёма, были невысокие холмы, густо заросшие лесом. - О, Ясная станет морским портом и курортной зоной! Так, что ж они так плачут? Ляльки ревели белугами белыми, спелыми...

   - Борн, ты возьмёшь нас к себе? - осведомился хмурый Борисов.

   - Куда я денусь! И тут же, за моей спиной, раздался гудок поезда. Развернулся и увидел медленно ползущий поезд, вполне современный. Он двигался в километре от нас. Николаич достав из "ЗиРа" бинокль и стал комментировать.

   - Локомотив "десятка", почтовый вагон, спецвагон, шесть крытых, четыре с лесом, четыре с углём, две цистерны и две платформы с техникой.

   - Борн, поехали отсюда! - Борисов был хмуро-озадаченный. Лялек пришлось минут пять успокаивать и заталкивать в машину. И мы поехали.

   Глава 5.

   Лейтенант внутренних войск Вениамин Чесноков, комсомолец, мастер спорта по боксу выполнял своё первое самостоятельное поручение. Он должен был вместе с "дедушками" - сержантом Рублёвым, ефрейтором Пивоваровым, рядовыми Фокиным, Сушковым и "духом" Холодовым - доставить партию зэка из Ростовской тюрьмы ?2 на станцию Ясная. Там должна была состояться передача конвоируемых для их перевозки на автозаке в зону ?24 в хутор Сухой. Зэков было тринадцать человек, и вели они себя всю дорогу очень тихо. А вот "деды" наглели. В Батайске "раздавили" бутылку самогонки, стали орать свои "дембельские" песни. Пивоваров, уже ночью, загонял бедного Холодова так, что тот утром на ходу засыпал. Чесноков, хоть и был старше "дедов" всего на два года, повёл себя по отношению к ним очень жёстко. Каждый получил тумаков таких, что мама не горюй. Получил и сержант Рублёв, звероватый крепыш, которого с начала его службы, боялись трогать даже кэмээсы по боксу, служившие в роте.

   - Я этого, Веню, урою как назад поедем! - кипятился Рублёв, куря с Пивоваровым в тамбуре. Тот советовал не связываться с летёхой.

   - Леха, не вздумай, он же нас застукал. А если он с Ясной позвонит в часть и заложит особисту. Рублёв, понимал дружка, но ему было обидно.

   - Обидно - даа! Меня ж никто не трогал, помнишь этого начкара Мазниченко? Я ж его обламывал, да ещё как. А этот...

   - Да, красиво он нас сделал, я даже не ожидал от него. Потом сержанта позвали к лейтенанту, а ефрейтор пошёл прессовать "духа".