Гримпоу и перстень тамплиера

Гримпоу тем временем пошел с Гишвалем на задний двор, где охотничьи птицы барона спали с кожаными колпаками на головах. Его поразила величественность этих соколов, беркутов и ястребов, которых приручал отец Гишваля. Но еще больше юноша поразился, когда Гишваль надел на левую руку толстую кожаную перчатку и вынул из клетки сокола; он скинул с головы птицы колпак, и Гримпоу увидел выразительные глаза медового оттенка.

— Вот этот мой любимый, — сказал Гишваль, проводя рукой по перьям птицы. — Когда закончится турнир, мы отпустим его.

Сокол недоверчиво пошевелился, но все же позволил Гримпоу погладить себя по голове и по мощному клюву, по сильным когтям и по длинным остроконечным крыльям. Гримпоу всегда мечтал иметь хищную птицу, так что он порадовался за Гишваля, которого уже считал своим новым другом. Он впервые за долгое время снова встретил юношу своего возраста, такого же, каким был сам до того, как нашел камень погибшего в горах Бринкдума рыцаря: веселого, шаловливого, не умеющего ни писать, ни читать, никогда в своей жизни не видевшего ученого манускрипта, но всегда довольного жизнью. Гримпоу подумалось, что ему тоже следовало бы считать себя счастливчиком, ведь каким-то чудесным образом сбылась его детская мечта стать оруженосцем. Сейчас он оруженосец господина Сальетти де Эсталья, и оба они принимают участие в весеннем турнире замков Эльзаса, чтобы победить и выбрать королеву. И это так его увлекло, что он даже не вспоминал ни о камне погибшего рыцаря, ни о том, что впереди ожидали поиски секрета мудрецов.

Потом Гримпоу развлекался во дворе конюшен, стреляя из лука вместе с другими оруженосцами, которые с удивлением наблюдали, как ловко он попадает в цель — ощипанную курицу, болтавшуюся на ветке, словно повешенная.

— Где ты научился так стрелять из лука? — спросил его светловолосый и веснушчатый оруженосец.

— В горах, охотясь на зайцев, — с напускным безразличием ответил Гримпоу.

— Думаю, ты мог бы стать хорошим лучником. Ты никогда не хотел записаться в войско?

— Барон, без всякого сомнения, взял бы тебя, — добавил другой оруженосец, с блеклыми глазами и орлиным носом.

— Я умею только стрелять, ничего больше. — Гримпоу снова взял лук, натянул тетиву, отпустил, и стрела со свистом вонзилась в грудь курицы, висевшей на дереве.

— Знаешь, если ты научишься владеть копьем и мечом так же хорошо, как луком, ты очень скоро станешь рыцарем. Я сам надеюсь стать им когда-нибудь, если Богу будет угодно, — сказал светловолосый.

— Надо будет подумать, — ответил Гримпоу без особой уверенности в голосе, протягивая руку за монетами, которые выиграл. Про себя он подумал, что не промахнулся бы ни разу и с расстояния в сто шагов.

Оруженосец с блеклыми глазами и орлиным носом попытался повторить выстрел Гримпоу, но промахнулся, за что был осмеян своими товарищами.

— Ты слышал что-нибудь о приближающейся войне? — спросил он Гримпоу, не участвовавшего во всеобщем веселье.

— Полагаю, то же самое, что и ты, — ответил юноша.

— Лично я не верю во все эти сказки про рыцарей-тамплиеров, — заявил третий оруженосец, высокий и рыжеволосый.

Гримпоу выпучил глаза.

— Что еще за сказки? — спросил он, прикидываясь, что не знает, о чем речь, протянул свой лук одному из юношей и сел на камень.

— Говорят, что несколько рыцарей ордена тамплиеров много лет назад нашли сокровище в Святой Земле и спрятали его в крепости герцога Гульфа Остембергского, — объяснил светловолосый, понизив голос, будто опасался, что кто-нибудь может подслушать. — Барон де Вокко хочет завладеть этим сокровищем и потому, едва окончится турнир, он намерен напасть на замки Каменного Круга, находящиеся по ту сторону границы. Именно по этой причине мы все тут собрались, а ужасный Вальдигор Ростволь, о котором злые языки говорят, будто он друг тамплиеров, стал союзником барона.

— Как ты можешь быть в этом уверен? — нахмурился Гишваль.

— Мой господин обмолвился после дневных состязаний. А еще я слышал, как он говорил, будто Вальдигор Ростволь поклялся честью, что выиграет турнир и назовет королевой весеннего турнира прекрасную даму, которую барон держит в плену. Все рыцари влюбились в нее, будто это принцесса их мечты, — сказал оруженосец под смех товарищей.

— Вальдигор Ростволь всего лишь хвастун! Ему никогда не победить моего господина Сальетти де Эсталья! — выпалил Гримпоу.

— Могу поставить что угодно, что Вальдигор Ростволь разорвет в клочья твоего Сальетти, — высокомерно бросил светловолосый и поднялся, чтобы показать, насколько он выше Гримпоу.

Гримпоу хотел было ответить, но тут его толкнули в грудь, отчего он упал спиной в кучу навоза.

— С луком в руках ты смелый, а вот на кулаках слабак! — процедил светловолосый и пренебрежительно сплюнул.