Гринвич-парк

Наконец появляется Чарли. Лицо у него раскрасневшееся, мокрые кончики волос липнут к шее.

— Прости, Кэти.

— Он наклоняется и целует меня, но я торопливо отстраняюсь.

— Чарли, ты весь мокрый.

— Извини. — Он выпрямляется, оставив влажный след на моей щеке. — Чудесно выглядишь. — Чарли берет пападам, кусает лепешку и садится. — Умираю с голоду.

Вскоре он заказывает бутылку вина, еще лепешек и целую гору закусок, на которые я даже смотреть не хочу. Официант наконец удаляется, и Чарли обращает на меня взгляд.

— Что случилось? В чем дело? — спрашивает он.

— Ко мне приходили полицейские, — сообщаю я. — Сказали, что Рейчел пропала. Что ее не видели со дня вечеринки в доме Хелен и Дэниэла.

— Да, — хмурится Чарли, — знаю. Ко мне тоже приходили.

— Вот как?

— Просили составить список всех, кто был на вечеринке.

Динамики внезапно оживают, из них несется скорбная индийская песня. Я кручу в руках салфетку.

— Они все время спрашивали, когда я видела ее в последний раз.

— Да, и меня тоже. — Чарли ненадолго умолкает, сдвигая брови. — И что? Почему ты так смотришь на меня?

Плохая была идея прийти сюда. Почему мы не встретились где-нибудь в более укромном месте?

Принесли блюда, которые заказал Чарли. По мне, так слишком быстро, даже не знаешь что и думать. Меня в знак протеста аж выворачивает наизнанку при виде маленьких металлических чаш с кремообразными соусами и разными чатни огненных цветов.

— Выкладывай, — требует Чарли, когда официант отходит от нас подальше. — В чем дело?

— Когда я последний раз видела ее на вечеринке, — понижаю я голос, — она шла в подвал. С тобой.

— Стоп. Подожди. Я не ходил с ней в подвал.

Я пытливо смотрю на него.

— Не ходил! — Он буравит меня взглядом. — Честное слово, Кэти. Да, я спускался в подвал. Но один.

— Чарли, я видела, как она пошла туда. Она была в синем платье, и я видела ее со спины. Она шла за кем-то. Потом через десять минут я увидела тебя, и ты сказал, что наведывался в подвал. И весь был в пыли.

Чарли мотает головой.

— Да, я спускался в подвал. Но ходил туда один. Хотел посмотреть, что там настроили ремонтники, только и всего. А смотреть было не на что! Один сырой бетон. Я сразу вернулся. Взял пиво. Нашел тебя. Рейчел там со мной не было. — Он не сводит с меня пристального взгляда. — Это правда, Кэти. Зачем мне лгать?

Я знаю Чарли, убеждаю я себя. Он не идеален, но я его знаю. Знаю его лицо. Узнала бы, даже если б была слепа, если б пришлось ощупывать его в темноте. Я знаю, какое у него сердце. И всегда верила, что в душе он хороший человек. И теперь, глядя ему в глаза, я верю, что он не лжет. Но, может быть, я ошибаюсь?

— Постой. Ты сообщила полиции, что видела, как я спускался с ней в подвал? Сейчас ты это пытаешься мне сказать?

Я смотрю на него, а потом отвожу глаза. Бормочу:

— Не совсем.

— Что значит «не совсем»?

— Я была уверена, что это был ты. Подумала, что у тебя будут неприятности.

— И что?

— И я им не сказала, ясно? Умолчала, что видела, как ты спускался с кем-то в подвал. А теперь не знаю, что делать, черт возьми?

До сих пор не понимаю, почему я скрыла это от полиции. Само собой получилось. Я утаила не намеренно. Просто к слову не пришлось.

— Значит, вы видели, как она беседует с мистером Чарли Хаверстоком. И думаете, это было примерно в четверть девятого? — уточнил следователь.

— Да, пожалуй.

— Ладно. И после этого вы не видели мисс Вэллс и с ней не общались, так?

Тогда в моем понимании это не была ложь. Я просто согласилась. Вежливо согласилась. Чтобы никому не усложнять жизнь. В принципе, я сказала правду, но эта правда была сродни лжи. Вроде бы я видела ее позже, когда выходила из ванной… Но видела-то я лишь спинку синего платья и еще чью-то тень. О чем тут вообще можно говорить? Мне казалось, что, сказав об этом, я, возможно, пущу полицию по ложному следу, запутаю следствие. А потом я и опомниться не успела, как они закрыли свои блокноты, кивнули на прощание и ушли. Я спохватилась слишком поздно.

Себя я убедила, что это не была ложь. Но теперь мне кажется, что я солгала. И чем больше думаю об этом, тем сильнее меня гложут сомнения.

— Подвал… это ведь может быть важно, Чарли, — опять начинаю я, скручивая в руках салфетку. — Как по-твоему? Тот, кто пошел туда с ней… возможно, этот человек как-то причастен к ее исчезновению.

Чарли хмурится, набивая рот едой.

— Следователь оставила визитку, — быстро говорю я. — Она — приятная женщина. Я ей позвоню. Скажу, что… вспомнила кое-что. — Мне уже не терпится позвонить. Я уже испытываю облегчение от того, что избавилась от чувства вины.

— Кэти, на твоем месте я бы не стал звонить.

Голос у Чарли спокойный, но твердый. Я в смятении смотрю на него.

— Ты о чем?

— Вот послушай, — говорит он, глубоко вздохнув. — По большому счету, неважно, что ты им сказала. Они опрашивают кучу народа, выясняют, кто что видел на вечеринке.

— И что с того?

— А то… Зачем ты хочешь привлечь к себе внимание, еще больше впутаться в эту историю? Признаться, что ты солгала в первый раз, когда с тобой беседовали? — Чарли качает головой. — Кэти, подумай, как это будет выглядеть.