Грипп. В поисках смертельного вируса

История болезни рядового Вона свидетельствует, что он заразился в третью неделю сентября, почувствовав жар и боли. И вирусу не потребовалось много времени, чтобы сделать свое черное дело. 19 сентября Вон доложил начальству, что болен. А в половине седьмого утра 26 сентября он умер, до последнего борясь с удушьем.

В два часа пополудни прибыл армейский доктор, капитан К.П. Хеджфорт, чтобы произвести вскрытие. Рядовой Вон, записал он в отчете, «отличался хорошим физическим развитием, но имел несколько избыточный вес при росте в пять футов и десять дюймов». То есть он был чуть полноват с «достаточно толстым слоем подкожного жира», но при этом полностью годен к строевой службе с «хорошо развитой мускулатурой».

В области груди рядового Вона были обнаружены примерно 300 кубических сантиметров прозрачной жидкости. Вся поверхность его левого легкого была покрыта кровоподтеками размерами с булавочную головку, десятицентовую монету или даже крупнее. Альвеолы легких также полностью заполнены жидкостью.

После этого капитан Хеджфорт сделал небольшой срез влажной легочной ткани рядового Вона, обмакнул его для лучшей сохранности в формальдегид и поместил внутрь кусочка свечного парафина размером приблизительно с большой палец руки. И отправил в Вашингтон, где его поместили на хранение в коричневой коробочке на одной из полок огромного правительственного склада.

Пока Вон боролся со смертью в Южной Каролине, рядовой Джеймс Доунс, тридцатилетний рекрут из лагеря Кэмп-Аптон тоже почувствовал себя плохо. Лагерь располагался всего в 65 милях от Нью-Йорка и тоже предназначался для подготовки солдат к переброске в Европу. Даже пейзаж был схожим – плоская, покрытая песком местность между проливом Лонг-Айленд-Саунд и непосредственно Атлантикой, где росли только приземистые сосны да неприхотливый кустарник. В построенном годом ранее лагере в тесноте обитали 33 тысячи новобранцев, обучавшихся водить машины по практически непроходимым дорогам.

В сентябре 1918 года местный госпиталь неожиданно испытал наплыв больных – туда поместили каждого десятого из рекрутов. Рядовой Доунс оказался одним из них. В его карточке записано, что он поступил в госпиталь 23 сентября уже в бреду, с сильно покрасневшим лицом и температурой за сорок.

Весь следующий день он продолжал бредить, температура не снижалась, но кожа из-за нехватки кислорода начала темнеть. В половине пятого утра 26 сентября, то есть всего через три дня, рядовой Доунс умер от гриппа – за два часа до того, как та же участь постигла рядового Вона.

Вскрытие в тот же день произвел капитан Макберни. Он оставил запись о том, что Доунс весил 140 фунтов при росте в шесть футов и «не имел никаких внешних признаков болезни или ран на теле».

Повреждения, конечно же, оказались внутренними – в легких рядового Доунса. Они были «переполнены жидкостью, которая, пенясь, вытекала наружу», как отметил в рапорте хирург. Врач затем сделал небольшой срез легочной ткани Доунса, пропитал его формальдегидом и запечатал в кусок воска, который отправил на тот же склад в Вашингтоне.

И там образцы легочных тканей рядовых Вона и Доунса оставались нетронутыми почти восемьдесят лет, затерявшись среди миллионов других таких же образцов тканей людей, умерших от болезней как распространенных, так и редких, которые ежедневно направляли в хранилище Армейского института патологии. Этот весьма своеобразный архив был создан еще во времена Гражданской войны по личному приказу президента Авраама Линкольна. И с тех пор военные врачи отправляли туда ежегодно до 50 тысяч образцов с разного рода отклонениями от нормы. Общее же число единиц хранения на складе насчитывает примерно три-четыре миллиона.

А потому за последние сто лет образцы многократно перевозили во все более и более просторные помещения. Но маленькие кубики парафина со срезами легких Вона и Доунса оставались лежать в коробочках и никого не интересовали до самого конца XX века, когда их специально разыскали молекулярные микробиологи, которые надеялись получить из них материал для изучения вируса гриппа 1918 года.

Через два месяца после смерти рядового Вона грипп добрался до лютеранской миссии неподалеку от Теллера (ныне она переместилась в Бревиг), расположенной среди промерзшей насквозь тундры полуострова Сьюард на Аляске. Это была деревня на восемьдесят обитателей, откуда приходилось преодолевать 90 миль на собачьей упряжке до Нома – ближайшего городка, стоявшего на берегу студеного серого моря. В этом поселке и жила одна страдавшая ожирением женщина, которая, как и все остальные, ютилась в покрытом изнутри сажей иглу с кишкой тюленя вместо стекла в окне.