Гризли

— Муаяф!

— Она не тупая. Просто ситуация для нее была незнакомая. Городской ребенок наша погремушка. Ладно, замяли.

Быстренько почистив и выпотрошив рыбу, я вымыл ее в реке и, прихватив вещи, пошел к дому. Надеюсь, погремушка уже выдохнула. И если мне совсем уж повезет, я смогу ее снова завлечь сверканием одобренной задницы и прочих прирученных ею частей тела. Ну или хоть накормлю, и она подобреет и простит меня за испуг.

— Охренеть, Яр, ты у нас стал внезапно нудистом? — Андрюха уставился на всего такого голозадого красавца меня, как только вывернул из-за угла сруба. Хорошо хоть хобот приунывший от последних слов Рокси тряпьем прикрыт. — Равномерного загара добиваешься, да? Скажи мне, что вы делаете это вдвоем, а?

Это он сейчас раскатал губу мою погремушку зенками бесстыжими облапать?

— Зачем приперся? — угрюмо спросил я, и в этот момент внутри дома что-то грохнуло. Видать, не остыла еще моя зараза. Громит. Спать хоть будет где?

— Ты, как всегда, приветлив.

— А ты не вовремя.

Мне бы сейчас Роксану скрутить чуток, зацеловать да отодрать душевно, пока избушка еще цела стоит и не горит. С ее характером недолго этого ждать. Так что Боев со своим визитом очень сильно не вовремя.

— А чё так? Кобылка все брыкается? До конца не объездил? — ухмыльнулся он похабно, и меня слегка бомбануло.

— Кончай вот эту х*йню нести в адрес Рокс, понял? — подступил я к нему. — За языком следи, когда о ней говоришь!

— Эй, да я же… — попятился друг, выставляя руки. — Бля, Яр, ну я же всегда так шучу.

— А о ней больше не будешь. Я тебя об этом уже раз просил. И сейчас прошу. Повторять больше не буду. Сразу в торец дам. Мы поняли друг друга?

— Тебе, друг, смотрю, трах не помогает быть добрее к людям, — пробурчал Боев, отступая, а в доме опять что-то грохнуло.

Я бросил рыбу и вещи на крыльцо и натянул-таки штаны. Все равно облом пока. Заглянул в открытую дверь, оценивая ущерб.

— Я к тебе вообще-то по делу. Дружок там ее лютует, — шепнул Андрюха, вытягивая шею с любопытством у меня из-за спины.

Бум! Банка с тушенкой врезалась в стену и грохнулась к куче себе подобных. Все же молодец я, что не беру консервы в стекле. А то какой был бы бардак и перевод продуктов.

Стол был перевернут, вещи раскиданы, но вроде не разодраны, посуда сметена с полок, но там со времен деда ничего бьющегося. И то хлеб. Роксана расположилась на лежанке с остатками своих мясных «снарядов» и целилась очередным в криво-косо нарисованный на бревнах сажей человеческий силуэт. Надо же, уже и рисует меня, моя ж ты девочка. Старалась ведь.

— А весело тут у вас! — громко вякнул Андрюха. — Там еще в подполе много чего есть, чем пошвыряться можно.

— Заткнись, — шикнул я на него, а вот Роксана полностью проигнорировала нас обоих. — Идем.

Повел его за дом. Внутри ситуация пока не особенно катастрофичная.

— А ты чего сделал-то? — полюбопытствовал Боев.

— Напугал.

— Прикольная у нее реакция на страх. А я ее еще хотел у себя поселить. Хорошо, что ты меня с этим обломал. Я люблю свою посуду.

— По делу давай!

— Дружок ее, депутатский сынуля который, ищет ее. В ментуру уже как на работу ходит, чуть не прописался там. Папане на горло, видно, тоже наступил, и на нас проверки всевозможные, как горох, посыпались.

— У нас не к чему придраться.

— Так-то да, то ты наивный, что ли. Вечный принцип: был бы человек, статья найдется — никто пока не отменял. И на фирму тоже распространяется. Короче, нас уже издергали. Пацану этому твою погремушку вынь да положь. И ребята из ментовки мне намекнули, что уже не могут спускать все на тормозах. Гаденыш свидетелей и того, как ты запихивал девку в машину, и как вез пристегнутой нашел. В общем, до момента, как к тебе омоновцы сюда припрутся и поставят мордой к стенке за похищение, всего ничего осталось. Так что ходи-ка ты, друг, в штанах все время, а то конфуз выйдет.

Негромкий урчащий звук донесся до нас, и у Боева полезли брови на лоб.

— Это твоя или моя? — озадаченно спросил он.

— А ты, мудила, ключи, что ли, в замке оставил?

— Так лес же… Сука-а-а!

Мы рванули обратно и только и успели пронаблюдать, как его темно-синяя бэха закончила разворот, выбрасывая из-под колес щебень, и стартанула по гравийке.

— Придурок ты! — рыкнул я и ломанулся в дом, вспомнив, что сам рассказал Рокси, где ключи от моей машины спрятал.

Естественно, их на месте не нашлось. Увезла, гадость крашеная.

— Почему она мою-то ласточку взяла? — проныл Андрюха, готовый рвать на себе волосы, если бы они у него были.

— Она с краю стояла и мою подперла, идиот. Здесь лавировать негде, да и некогда ей было.

Подбежав к своей тачке, я полез заниматься явным вредительством, собираясь замкнуть провода и завести напрямую, пока Боев скакал рядом и сокрушался.

— Поехали! — приказал ему, как только машина завелась. — Но только попробуй ей хоть слово сказать!

— А молча прибить тоже нельзя? Я небольно, разок херну — и всем станет лучше.