Гробницы пяти магов

Вот ведь! Впервые в жизни таким словом назвали, приятно. Нет, ясно, что оно прозвучало благодаря Агриппе, а то и самому мастеру Гаю, но все равно на душе потеплело. Не спорю, есть в этом примесь тщеславия с самолюбием, но всего какой-то год назад я ел то, на что даже вот этот моряк смотреть не сможет, и спал там, где ночь застала. Какая разница, все равно идти некуда? А сейчас мне сказали «почтеннейший». Мне, выходцу из квартала Шестнадцати висельников, где едва родившиеся дети уже обречены на смерть!

Так что мне приятно. А если это кому-то покажется низким или недостойным — идите ко всем демонам, господа моралисты. Ваше мнение мне безразлично.

— Рад видеть вас, мой юный друг. — Капитан ждал меня на пороге своего невеликого, но уютного обиталища. Видимо, по халифатским традициям он обнял меня, одновременно махнув рукой моряку. — Исмаил, ты можешь идти.

Из вежливости я тоже похлопал ладонями по его спине. Ну и мускулы у него, чуть руки не отбил.

Равах-ага вообще производил сильное впечатление. Бывает такое — вроде человек и не слишком высок, и телом плотен, а исходит от него некое ощущение силы. Вот и здесь — Равах-ага был пониже меня ростом, под парчовым халатом, в который он был одет, угадывалось небольшое брюшко, но при этом сбит он был крепко, я бы сказал основательно, и сила у него в руках была немалая.

— Сын Агриппы — мой сын, — отпустил меня наконец капитан «Луноликой Лейлы». — А то, что незаконнорожденный, — это не беда. У моего отца было больше тридцати детей, клянусь в том убывающей луной, и из них только двое — я и мой брат были рождены от той женщины, которую перед людьми и богами он назвал своей законной женой. И что? Все выбились в люди. Все, кто выжил.

— И много выжило? — поинтересовался я.

— А-а-а! — покачал головой Равах-ага, лукаво прищурившись и огладив небольшую курчавую бородку. — Семь-восемь мальчиков, где-то так. Остальных забрали боги, на то была их воля.

Вот Агриппа разошелся. Эдак я сам скоро поверю в то, что он мой отец.

— А тебе, мой друг, вовсе повезло, — вроде бы шуткой, но явно с дальним прицелом сказал Равах-ага. — Фон Рут. Барон, э?

— Жизнь непредсказуема, — уклончиво ответил я, не зная, что ему еще наплел Агриппа. — Никогда не ведаешь, в какую сторону она понесет ту лодку, в которой ты сидишь.

— Красиво сказано, юноша. — Равах-ага почмокал, как будто съел что-то вкусное, и повторил за мной: — «В какую сторону она понесет ту лодку». Слушай, у тебя нет родни в Семи Халифатах? Тут, в Королевствах, народ простой живет, такое никогда не скажет. И разрез глаз… Можешь надо мной смеяться, но в твоих жилах не может не быть хоть пары капель крови людей с Востока. Не обязательно они жили в Халифатах, нет. Но родом они были оттуда, где самое синее небо, самый ласковый океан и самые славные люди.

— Может быть и такое, — даже не стал спорить с ним я. — Этот мир стар, в нем все так перепуталось.

— Не желаешь откушать со мной? — Капитан показал на низкий столик, вокруг которого были разложены подушки. — Трапеза скромная, но дело ведь не в том, что ты ешь, а в том, кто с тобой ее делит.

— Если можно, вина. — Я не стал чиниться и опустился на подушки, неловко подогнув ноги. Как только они так часами сидеть могут? Еще и шпага мешается, по доскам ножнами скребет.

— Вино, — снова причмокнул Равах-ага. — Такого вина, сынок, как у нас в Семи Халифатах, нет нигде, поверь. Наш повелитель, мудрейший и прекрасноликий принц Сафар, даже запретил определенными сортами торговать с жителями Королевств, чтобы сладость лозы, возросшей на наших землях, вкушали только те, кто в них живет. Так что, если тебя где-то в Центральных королевствах будут угощать вином из Халифатов и говорить, что это наши лучшие сорта, — не верь. Не лучшие, а вовсе наоборот. Те, которые у нас нищие пьют. Только не рассказывай про эти мои слова никому, хорошо?

— Так стоило ли вам мне про это вообще говорить? — не удержался я от шутливого вопроса.

— Ты сын моего друга, все равно что мой сын, а какие секреты могут быть между родней? — Равах-ага протянул мне чашу с темно-багровой влагой. — Вот, попробуй.

Вино и вправду было отменное, ну, насколько я мог его оценить. Знатоком меня назвать было трудно — я не так много разных сортов вина попробовал до этого момента. Вот был бы тут Карл или Монброн, они бы точно сказали, насколько напиток хорош на самом деле. А мое суждение простое — вкусное вино, и даже очень.

— Мой друг и твой отец сказал, что тебя и твоих друзей надо доставить в Анджан, — внезапно перешел к делу капитан. — Это так?

— Абсолютно верно. — Я отпил еще вина. — Мы с друзьями путешествуем для собственного удовольствия, а в Анджане живет наша приятельница, к которой мы обещали наведаться в гости. Надо держать свое слово, достойнейший Равах-ага, она нас ждет, и нам надо добраться до нее.