Гром

— Прохладно стало. Может, пройдем еще немного?

— Оно бы, конечно, хорошо, только сможешь ли ты идти?

— Если помедленнее, то смогу, когда быстро идешь, колени подгибаться начинают.

— Ну и я тоже смогу.

И они снова пошли, шли долго, но так и не добрались до бугра, который видели невдалеке при заходе солнца.

Гэрэл начали мучить скверные предчувствия. Она огляделась: вокруг ничего нельзя было различить, и ее пронзила страшная мысль:

«Куда же я веду ребенка, ведь его так и загубить недолго».

Они сложили тюки под каким-то кустом и, взявшись за руки, пошли назад. Внезапно обострившимся в темноте слухом они уловили явственный шорох. Батбаяр бросился к матери, прижался. У Гэрэл зашлось сердце от страха.

— Что случилось, сынок? — вскрикнула она, обнимая его, и тут же заметила, как, напуганные ее криком, отпрянули в темноту две крупные тени. Тут она перепугалась уже не на шутку. Сердце забилось так, будто хотело выскочить из груди, глаза застлали слезы. Дрожал прильнувший к матери Батбаяр. Гэрэл хотела закричать, но голос куда-то пропал. Она вытерла глаза и увидела двух волков: один оставался сзади, а другой забежал вперед, преграждая дорогу.

Не помня себя, Гэрэл нагнулась, нащупала камень и что есть силы размахнулась. Волк крутнулся на месте, изогнувшись всем своим крупным, как у телка, телом, и кинулся за камнем. Батбаяр сполз вниз и забился матери в ноги. Гэрэл опомнилась.

— Ну что ты, это же всего-навсего волки, — проговорила она, стараясь успокоить сына и крикнула: — А ну, пошли.

Улучив момент, она ощупала землю и подобрала несколько камней. Волки бегали кругами, не проявляя ни малейшего желания расстаться со своей добычей, а мать и сын стояли, не смея двинуться с места. Заметив, что один из хищников, облизываясь, сел, Гэрэл швырнула камень. Волк подождал, пока катящийся камень остановится, схватил его зубами, но тут же с отвращением выплюнул.

Гэрэл обливалась холодным потом, судорожно пытаясь ответить самой себе: что делать, как поступить?

— Мам, нам бы до тюков добежать — там жерди, — негромко сказал пришедший в себя Батбаяр.

— Конечно, — ответила Гэрэл и, взяв сына за руку, опасливо двинулась вперед. Волки, словно почувствовав их страх, не спеша затрусили следом. Гэрэл прибавила шагу. Волки, догоняя, припустились рысью.

— Пошли! — заорала не своим голосом перепуганная женщина. Волки отскочили назад, потом обежали людей стороной и сели, отрезая дорогу к темневшим невдалеке тюкам. Расхрабрившийся Батбаяр поднял с земли голыш.

— Мама, давай вместе кинем.

— Давай, — согласилась Гэрэл.

Два камня, просвистев, канули в темноту. Звери неохотно поднялись и отошли в сторону. Мать и сын со всех ног бросились к тюкам, а хищники кинулись им наперерез.

— Кыш, — что есть силы закричали люди и с треском вырвали из тюка жерди. Волки отпрыгнули назад.

— Боже мой, — забормотала Гэрэл, а Батбаяр, покопавшись в тюке, выхватил щипцы для угля и погрозил ими волкам.

— Только попробуйте напасть, всажу по самую глотку.

— Ах, молодец, сынок, ведь надо же, сообразил, — порадовалась Гэрэл.

Волки разошлись и уселись по разные стороны от тюков. Они по очереди вставали и принимались кататься в пыли. Иногда зевали, и при виде их огромных зубастых пастей по телу у людей пробегал мороз.

— Почуяли, что мы с тобой совсем выбились из сил.

— Мам! А если развести костер да в них головешками? Тут же хвосты подожмут!

— Хорошо бы, да только кремень с кресалом в тех дальних тюках остались, — сказала Гэрэл. Один из волков, словно поняв смысл ее слов, встал, потянулся и подошел ближе.

Гэрэл ударила щипцами в латунный кувшин, а потом запустила им в волка. Кувшин со звоном покатился по камням, волк подпрыгнул и метнулся назад. Потом оба зверя сбежались и, облизываясь, заурчали, будто переговариваясь.

Так они долго стояли одни против других: люди, не смевшие ни на минуту сомкнуть глаз, и сторожившие их серые хищники.

Наконец Батбаяр не выдержал:

— Мам! Солнце когда встанет?

— Уже скоро, сынок.

— А вечером они снова нас найдут?

— Кто их знает…

Тут на востоке посветлел кусочек неба. Рассвет разливался все шире и шире, пока новорожденная алая заря не осветила сначала небо, потом землю. Волки нехотя поднялись, обнюхали друг друга и не спеша побежали прочь, время от времени оглядываясь на столь желанную, но так и не доставшуюся им добычу.

— Эгэ-гэй, волки, проваливайте отсюда, да поскорее, — вопил им вслед обрадованный Батбаяр.

— Что ты! Разве так можно. Духи разгневаются. Это мы смотрим — вроде бы волк. А как знать, кто это на самом деле, — одернула сына Гэрэл и принялась отбивать поклоны. Краем глаза она видела, как, сжавшись в комок, Батбаяр настороженно следил за волками, пока хищники не скрылись за бугром. И по сердцу женщины полоснула жалость к себе, боль за сына.

— Что же за судьба-злодейка выпала на нашу долю! — Она обняла, прижала к себе Батбаяра и заплакала. Мальчик подавленно молчал, не зная, как успокоить мать.

— Может, пойдем, а, мам? — наконец предложил он.