Гром над Араратом

– Как видишь, Вараздат, мой гарнизон умеет оказывать сопротивление!! – с восторгом кричал Манкей, глядя со стены, как слаженно действуют защитники крепости и как терпит неудачу за неудачей противник.

– Стражи Тигранакерта под твоим руководством, Манкей, успешно отбивают атаки римлян. Это воодушевляет! – воскликнул Вараздат. – Если так пойдет дальше, защитники города причинят римлянам серьезный ущерб.

– Бочки с нефтью, – приказал Манкей прибывшим к нему командирам, – разместить на стене и поставить у ворот! Лучникам и копейщикам отдыхать попеременно!

– Что это?! – в ужасе прокричал воин, стоящий недалеко от полководца.

К стенам города толкали таран на колесах под укрытием из дерева, железных листов и мешков с мокрым песком и водорослями (защита от поджога). Огромный таран, больше похожий на чудовище, приближался все ближе, и, когда остановился у стены, толстое ударное бревно, сделанное из ясеня с железным наконечником в виде морды барана, подвешенное на цепях, начали раскачивать не менее ста солдат. Первый же удар по каменной кладке с целью проломить ее сотряс стену, что привело в уныние армянских воинов. Манкей закричал:

– Поторопитесь с доставкой «журавля»!

Притащили грузоподъемное устройство под названием «журавль». С помощью него, используя цепи и канаты, подняли на стену сеть, груженную камнями, перенесли ее наружу и в момент, когда морда «барана» пошла к стене, обрезали веревки. Сеть с грузом рухнула с большой высоты на бревно тарана. Бревно треснуло, удар об стену не получился, зато это вызвало панику среди римских солдат и ликование Манкея и его воинов. Командир расчета «журавля» подошел к Манкею и сказал:

– У римлян есть запасные бревна, надо сжечь эту машину!

Манкей и сам это понимал.

– Под покровом ночи совершим диверсионную вылазку, – сказал он. – Спустим лазутчиков на канатах, чтобы они подожгли «чудовище». Подбери для задания самых смелых и прытких парней.

В шатре главкома вокруг стола с макетом крепости ходил Лукулл и говорил созванным им легатам Аппиусу Клодию, Публию Клодию, Мурене и Секстилию:

– Город хорошо укреплен, это надо признать. Пока все наши попытки взять его напрасны и сопряжены с потерями. Метательное оружие носит вспомогательную роль, все решит рукопашная схватка. Вы, как вижу, напряжены и не уверены в себе. Зря! Удача на нашей стороне. Случится так, что ворота города нам откроются.

Легат Секстилий спросил:

– Проконсул, нас всегда учили, что успех войны – это военная техника, тщательное планирование и хорошая дисциплина. Что ты вкладываешь в понятие удача в данных условиях?

– Римский принцип «разделяй и властвуй» действует во все времена. Я бросил семена раздора среди защитников крепости. Моя щедрость каппадокийцам возбудит смуту в крепости, и посеянное скоро принесет плоды.

В ночной мгле и шуме земляных работ армяне незаметно с помощью «журавля» опустили клеть со смельчаками недалеко от тарана. Подкравшись к огромному сооружению, трое армянских солдат, которые несли горшок с нефтью, солому, хлопок, серу, древесный уголь и смолу, тихо сняли часового и, воспламенив свои горючие материалы под деревянными колесами тарана, убрались восвояси.

В шатер главнокомандующего вбежал трибун:

– Горит таран!!!

Главнокомандующий и легаты торопливо вышли из шатра. Пламя охватило все штурмовое орудие и освещало большой участок стены, на которой прыгали, радовались и кричали защитники города.

Внутри крепости зрело восстание. Уроженец города Гельвери фригиец Аморион из царского рода Фокиев, которому Лукулл обещал царство Каппадокия, собрал соплеменников на складе шерсти. Пришли многие, но также многие наравне с защитниками крепости были на стене.

– Я ваш истинный вождь, и поведу вас обратно на землю отцов, – говорил Аморион.

– Нам и здесь хорошо, – отвечал один из горожан. – Мы получили изобильные горные пастбища для выпаса скота, в нашей общине лучшие овцы и козы.

– Мы стрижем шерсть и делаем прекрасные ткани, которые ценятся во всех странах, – сказал другой. – Наши купцы возят ткани в Рим и с большой выгодой продают там.

– В родной стране суровый климат и вулканическая земля, труд на которой слишком тяжел, – поддержал третий.

– Ваша родная земля зовет вас! – воскликнул Аморион. – Боги гневаются, извергая пепел из жерл вулканов. Земля истосковалась по вашим рукам. Будущего в Армении у нас нет!

– Устроились мы здесь хорошо, говорим на своем фригийском языке, носим национальную одежду и фригийский колпак – символ нации. Так зачем все это менять на притеснения царя Ариобарзана? – спросил Амфиохий.

Его поддержал каппадокиец:

– Армяне освободили нас от платежей монетой. Мы, крестьяне, отдаем налог натуральными продуктами: мясом, ячменем, финиками, растительным маслом.

– О, боги! – взмолился Аморион. – Неужели вы не видите несправедливость и жестокость царя Великой Армении?

– Мы молимся своим богам, платим посильные налоги, все процветаем, нас никто не обижает, – не уступал Амфиохий. – В Каппадокии нас ждет жестокий и ненасытный Ариобарзан!

Послышались одобрительные возгласы:

– Мы видим в царе Тигране защитника своих прав!