Гром в ясном небе. Наука о душе

Фу-Дайши прошел по залу, взобрался на помост, стукнул кулаком по столу’ стоявшему перед ним... а зачем он устроил такой грохот? Наверно, мастер увидел, что император крепко спит, дремлет на ходу. И чтобы немного взбодрить его, мастер устроил ему такую встряску! ... а затем сошел с помоста... он все правильно сделал! Что еще здесь поделаешь? Если человек спит, тогда можно совершить только такой поступок. Можно еще покричать на соню, хлопнуть дверью. Фу-Дайши стукнул кулаком по столу... этим он и ограничился. Затем он, по-видимому, плавно спустился с помоста... и, не вымолвив ни единого слова, ушел из дворца. Если бы Фу-Дайши начал рассуждать об Алмазной Сутре, то тем самым выдал бы свое невежество в ее отношении.

Невозможно говорить об Алмазной Сутре, ведь это изначальная истина. Нет, разглагольствования об этой сутре лишь оскверняют ее. Комментарии Алмазной Сутры кощунственны! Они все равно не будут верными. Только безмолвие способно выступить комментатором Алмазной Сутры. Если бы император имел уши, чтобы слушать безмолвие, тогда он сам все понял бы.

...и, не вымолвив ни единого слова, ушел из дворца. Почему мастер так поспешно удалился? Потому что больше он ничего не мог сделать. Вам не удастся открыть глаза на истину тому, кто не готов к ней. Фу-Дайши сделал все, что было в его силах, и ему больше не было смысла мешкать и топтаться без толку.

Императора смутил не только грохот, но и поспешное удаление мастера. Наверно, Фу-Дайши потряс императора до самых печенок. Он налетел на императора как ураган и едва не вырвал из земли дерево Бутея с корнями! Императору и в голову не пришло, что Фу-Дайши позволит себе так непочтительно вести себя на приеме. Мастер поступил так из глубокого сострадания к императору, но тому поведение Фу-Дайши показалось грубым и непочтительным.

В Японии люди одержимы манерами, там почти все лица превратились в маски, и людй не выдают свои подлинные чувства! На протяжении многих столетий японцы были самыми неискренними людьми в мире, они все время улыбались. Наверно, Бутей был потрясен. Он не мог поверить в то, что произошло... так быстро и решительно все сделал Фу-Дайши!

По-видимому, он долго ждал прихода Фу-Дайши. Наверно, император очень хотел, чтобы мастер что-то сказал ему, просветил его, помог ему познать истину. И вот во дворец является Фу-Дайши. Он идет, взбирается на помост, а потом сходит с него, не вымолвив ни единого слова!

Бутей несколько минут сидел молча...

Должно быть, его охватил столбняк. Фу-Дайши просто выбил его из колеи здравого смысла! Но если бы Бутей был чуть-чуть осознанным, эта краткая сцена открыла бы ему новое измерение. Фу-Дайши пригласил его, он ждет императора в этом измерении, он распознал глубокий сон Бутея. Здесь не поможет даже крик. Даже если вы позовете: «Лазарь, выходи!», он не услышит вас.

И Фу-Дайши ушел. Император был потрясен. Несколько минут он сидел без движения.

...потом к нему подошел Шико, который был свидетелем случившейся сцены. «Ваше величество, - обратился к нему Шико, -могу ли я позволить себе вольность осведомиться у вас, поняли ли вы ответ Фу-Дайши?»

Такие вопросы опасно задавать даже обычному человеку. А спросить императора, дошло ли до него...

Шико оказался человеком острого и проницательного ума. Он понял смысл поступка Фу-Дайши. Наверно, он увидел сияющий ореол вокруг мастера, увидел ауру, испускающую в безмолвии лучи света. По-видимому, Шико заметил, что в глазах Фу-Дайши светится сострадание. Должно быть, он почувствовал благодать, налетевшую словно прохладный, спокойный и безмятежный ветерок. И он, как мне кажется, тоже стал сострадать Бутею.

«Могу ли я позволить себе вольность осведомиться у вас, поняли ли вы ответ Фу-Дайши⁷»

Император в печали отрицательно покачал головой.

Бутей не смог ничего ответить. Он огорчился. Возможно, из-за вопроса Шико он расстроился еще больше. Теперь-то он точно понимает, что в присутствии мастера что-то было, он осознает, что некая возможность вошла в его дверь, что ему было доступно нечто в краткий миг, но он упустил это.

Император в печали отрицательно покачал головой.