Громбелардская легенда

Собственно, казармы она легко нашла бы и сама. Особенно если учесть, что ей уже приходилось бывать в Риксе (правда, несколько лет назад). Но у нее не было никакого желания, чтобы к ней цеплялся каждый встречный патруль на улице. Следуя за человеком в мундире, она как бы говорила: спокойно, все в порядке; я везу странный багаж, но вам о том уже известно.

Они беспрепятственно добрались до расположения гарнизона.

Естественно, прочная стена. Крепость в крепости. Три четырехугольные башни. Жилое здание, конюшни, склады, амбар и разные хозяйственные постройки. Просторный двор, а в нем колодец с воротом, под треугольной крышей.

Перед воротами солдат остановился и обменялся несколькими словами с часовыми. Затем он обратился было к ней, но она жестом дала понять, что все знает, понимает и будет ждать.

Она сошла с коня.

Все было как всегда. Часовой шел к начальнику стражи, обычно подсотнику, иногда десятнику. Тот выходил из ворот и спрашивал. Иногда коротко, но обычно долго, очень долго и дотошно. Так, словно его комендант был, самое меньшее, представителем императора…

Другое дело, что именно после князя-представителя, не считая урядников Имперского трибунала, военные коменданты городских гарнизонов действительно были в провинциях самыми важными особами. А Рикс имел статус столицы военного округа. Обычных городских округов в Громбеларде не было.

В массивных воротах скрипнула небольшая дверь. Подсотник. Он принял короткий рапорт от ее проводника и отпустил его.

— По какому делу?

— К коменданту гарнизона.

Ей повезло, поскольку это был еще один старый солдат. Он посмотрел на куль, который она везла и который уже даже не стонал, потом снова на нее, окинул взглядом ее лицо, косы и меч на боку, а в особенности — колчан и лук у седла, после чего спросил, как будто мимоходом, а в действительности — вполне по-деловому:

— Мы знакомы?

Она вздохнула.

— Знакомы. Но только односторонне.

— Ты…

— Да. Это я.

— Проходи, госпожа.

Часовые открыли ворота. Подсотник помог ей вести лошадей. Естественно, он был заинтригован и по дороге задавал вопросы:

— Это наш человек?

— Сомневаюсь. Ты всех знаешь?

— Почти. Кроме новичков. Недавно появилось несколько.

Он посмотрел на покрытое запекшейся кровью и свежими струпьями лицо пленника.

— Трудно узнать… Но это, похоже, не наш.

Она кивнула.

— Давно о тебе не было слышно, госпожа… И странно, что ты осмеливаешься появляться в казармах Громбелардского легиона.

— Это мои проблемы.

Они остановились перед входом в здание. Подсотник что-то коротко сказал часовому, упомянув при этом ее прозвище.

— Коня я заберу, — снова обратился он к ней. — А этого?

— Тоже. Мне что, такую вонь к твоему коменданту тащить? Забирай и стереги как следует.

Он даже не пожал плечами.

Она взяла свой колчан и стала ждать, когда посланный к коменданту солдат вернется, чтобы ее впустить. Ждать пришлось недолго.

Ее принял не комендант, но его заместитель.

— Коменданта нет, — коротко объяснил он. — Слушаю.

Она рассказала обо всем. Потом подождала, пока офицер переварит услышанное, внимательно его разглядывая.

Офицер был молод. По обычаю высоких чинов, он не носил знаков различия. Однако она знала, как тяжело в мирное время продвинуться по службе, особенно в провинциях. Коменданты гарнизонов не носили знаков различия потому, что каждый второй из них был всего лишь сотником или, самое большее, надсотником. Занимающим высокий пост, но — надсотником… За всю жизнь она видела лишь троих или четверых в белых мундирах с добавлением цвета провинции — одним из них был недавно умерший тысячник Р. В. Амбеген, а вторым тысячник П. А. Арген, комендант гарнизона в Бадоре. Ее бывший командир.

Его тоже уже два года как не было в живых.

Этот же, мужчина ее возраста, то есть лет тридцати с небольшим, не слишком походил на прирожденного солдата. Но на дурака он тоже не был похож. Она перехватила его взгляд, испытующий, возможно, недоброжелательный, даже несколько враждебный, но не оскорбительный. Он знал, кто перед ним, и вел себя соответственно.

— Мне сказали, кто ты… — сказал он, потом, поколебавшись, добавил: — Госпожа… Неужели действительно? Уже давно мы не слышали об… этой женщине.

— Обо мне, — просто ответила она. — Я та, о ком ты говоришь, комендант. И о ком думаешь. А. И. Каренира, Охотница. Иногда меня называют госпожой и даже королевой гор. Мне нравится это прозвище, оно мне подходит.

Он молча смотрел на нее.

— Тебя, госпожа, разыскивает трибунал. А значит, и имперские легионы. Удивительно… — он покачал головой, — но солдаты согласны с чиновниками.

— Нет, господин, — возразила она. — Разыскивают? Меня когда-то обвиняли в гибели отряда солдат. Но никто никогда не смог доказать, что все было именно так. Они пошли со мной добровольно. Их убили стервятники, при попытке освободить нескольких захваченных ранее арбалетчиков. Лишь мне одной удалось спастись. Что в этом странного? Надеюсь, ты не считаешь, господин, что меня назвали Охотницей без особых на то причин?

Они смотрели друг другу в глаза. Он первый не выдержал и отвел взгляд.