Громкая тишина

…Завтра снова отправляться в путь. Уйдет по одной, известной только ему, тропе в заснеженные горы. Уйдет, а в его доме снова поселится тревога и боль ожидания родных и близких ему людей. Надолго ли? Никто не знает. Наверно, до тех пор, пока не скрипнет калитка и во дворе не услышат его голос: «Вот я и вернулся! Все в порядке, мои дорогие!»

Новая дорога ждет его с рассветом. А сейчас еще вечер. Мы сидим за чаем и беседуем с офицером ХАДа[36], которого зовут Мухаммад. Смоляные брови, добрые с грустинкой глаза, неширок в плечах, говорит неторопливо, взвешивая каждое слово, как на весах, словно учитель в классе — диктант. Сказали ему об этом, а он в ответ с улыбкой:

— Я и есть учитель по специальности. Никогда не думал, что стану офицером ХАДа. Учить детей — это мое призвание. Но идет необъявленная война против моей родины. Я член НДПА, и партия направила меня на защиту республики в ХАД.

Старший лейтенант Мухаммад молод, ему только недавно исполнилось 24 года… И уже шесть ранений, медаль «За храбрость», досрочное присвоение очередного воинского звания. Просим рассказать о некоторых боевых операциях, в которых ему приходилось принимать участие. Он задумался на минуту, потом бережно отодвинул от себя пиалу с недопитым чаем.

— Это скорее не боевая операция, а больше политическая… Выполняя задание командования, я внедрился в одну из банд, которая бесчинствовала в Кабульской провинции.

Мухаммад вспоминает, как нелегко ему было смотреть на грабежи и убийства мирного населения бандитами, засланными на территорию Республики из Пакистана, где они прошли соответствующую кровавую выучку карателей под руководством американских инструкторов. Душманы силой, под страхом смерти призывали в свои банды молодых парней из окрестных кишлаков, которые не хотели братоубийственной войны. Их руки тянулись к сохе, а не к автомату. Именно с ними и начал вести осторожный разговор офицер ХАДа.

— Я старался на наглядных примерах показать истинное лицо так называемых защитников ислама, а на деле грабителей и убийц мусульманского населения страны. Конечно, был риск, стоило только кому-то донести главарю банды о моих беседах — и мне не миновать смерти… Но я верил в честность простых крестьянских парней, верил, что сумею их научить самих все осмысливать и разбираться, кто истинный друг дехканина, а кто его враг.

Мухаммад рассказывает, что банды воевали не только против народной власти, но и между собой. Дрались жестоко, не щадили раненых, добивали прикладами, перерезали еще живым людям горло кинжалами. И все из-за того, что не могли поделить награбленное у населения добро, каждый из главарей душманов старался урвать себе побольше, удрать потом за рубеж с солидным капиталом. Их алчность и жестокость не знали предела. Это видели насильно мобилизованные в банды дехкане. Настал тот час, когда они подняли против главарей свое оружие и попросили Мухаммада стать их командиром.

— За мной пошли люди… Я сумел их убедить вернуться к мирному труду, стать защитниками родной земли, обильно политой кровью и потом нашего народа, очистить ее от банд контрреволюционеров. Я привел к своим несколько сот силой и обманом втянутых в братоубийственную войну людей. Задание, данное мне, было выполнено. Вот и все, — закончил Мухаммад.

Нет, не все! — добавим мы. Когда Мухаммад со своим отрядом стал пробираться к своим, попали в бандитскую засаду. Завязался жаркий бой. Мухаммад, воодушевляя товарищей, пошел первым в атаку. Его сразила длинная очередь из автомата. Бандит стрелял в него в упор. Очнулся Мухаммад через несколько дней на госпитальной койке. Жизнь Мухаммада спасло искусство советских хирургов, извлекших много пуль из его тела. Враги жестоко отомстили Мухаммаду, убив недавно его младшего слепого брата.

…Он посмотрел на часы, показывая этим, что нам пора прощаться. Завтра у старшего лейтенанта ХАДа Мухаммада начиналось новое оперативное задание.

— Не страшно вот так, одному поутру идти в логово врага? — спросили мы его на прощание.

— Если один, то очень страшно, — откровенно отвечал офицер. — Но везде есть честные люди, наши верные друзья, патриоты своей Родины. От них к тебе и храбрость приходит, и помощь, и сила. Без поддержки народа пропадешь в горах, сорвешься в пропасть, как ни были бы крепки твои ноги и руки.

На следующий день, когда Мухаммад был уже далеко в пути, мы встретились с членом Политбюро ЦК НДПА, председателем ХАДа, доктором Наджибом, который позднее был избран Генеральным секретарем ЦК НДПА.

— Да, действительно, работники ХАДа не мыслят своей работы без тесной связи с народом, — говорит он. — Этому мы учимся у советских чекистов. Наша сила и слава — в силе и славе народной.

Он рассказывает, как Народно-демократическая партия Афганистана создавала службу безопасности революционной Республики — ХАД. Партия поставила перед работниками главную задачу — жить одной жизнью с народом, быть не только храбрыми солдатами, но и чуткими политическими деятелями, постоянно помнить и учитывать традиции страны, обычаи всех народов и племен, населяющих Афганистан.