Громкое дело

– Понятно, что он говорит?

– Это ссылка Би-би-си, они сделали субтитры. Ты, пожалуй, можешь взять стул…

Анника выпрямилась, поняла, что ее волосы лежали у него на плече. Быстро убрала одежду со стоявшего у окна стула, бросила ее на кровать и подтащила стул к письменному столу, где разместила его на должном расстоянии от кресла на колесиках Халениуса. Халениус кликнул мышкой по экрану, и картинка ожила. Аннике пришлось вытянуть шею, чтобы все видеть, Халениус сместился немного в сторону, и она пододвинулась ближе. Мужчина в тюрбане таращился прямо в камеру, его глаза были очень маленькими. Он представил свое послание на том же языке, что и раньше, так же медленно и четко, содержание оказалось примерно тем же самым, но он ужесточил свои требования.

«Зло и высокомерие западного мира не останутся безнаказанными. Час возмездия приближается. «Фикх Джихад» убил французскую собаку за его грехи. Но еще есть возможность найти консенсус. Наши условия просты: открыть границы в направлении Европы. Упразднить «Фронтекс». Поделить мировые ресурсы. Отменить покровительственные пошлины.

Еще многие разделят судьбу француза, если мир не прислушается к нам. Свободу Африке! Аллах велик!»

Картинка задрожала, как бывает, когда человек напрягается немного, чтобы выключить видеокамеру. Ее место занял черный квадрат. Халениус закрыл Интернет.

– Обращение и на сей раз длится тридцать восемь секунд, – сказал он.

– Это играет какую-то роль? – спросила Анника.

– Не знаю, – пожал плечами Халениус.

Потом они молча сидели рядом и смотрели на темный экран.

– Итак, что это означает? – спросила Анника.

– Определенные выводы можно сделать, – сказал статс-секретарь. – Данная группа берет на себя убийство француза, это ясно. Причину труднее понять. Чем он им не угодил?

– Он занимался вопросами «Фронтекса» в ЕС?

Халениус покачал головой:

– Нет, абсолютный новичок в данной связи, конференция в Найроби была его первым вкладом по данной части. Лично он также не демонстрировал никаких расистских или экстремистских воззрений. Его жена вообще родилась в Алжире.

Анника наклонилась вперед к компьютеру.

– Прокрути ролик снова, – попросила она.

Халениус неправильно кликнул несколько раз, но в конце концов запустил видео. Анника смотрела на глаза неизвестного мужчины, пока тот говорил. Он косился влево неоднократно, как бы обращаясь за помощью к письменному тексту.

– Он образован, – сказала Анника. – По крайней мере, умеет читать.

Картинка дернулась и пропала.

– Их минимум двое, – продолжила она. – Во-первых, этот в тюрбане, и, во-вторых, кто-то другой, который стоит сзади или около камеры и выключает ее. Разве нельзя проверить интернет-фирму, чей сервер они используют?

– Юридическая ситуация непонятная, – пояснил Халениус. – Интернет-провайдеры не могут открывать информацию о своих пользователях без особой причины. В данном случае, конечно, речь идет о преступлении, но запрос о выдаче данных должен исходить от властных структур, а такие вряд ли есть в Сомали…

– А разве подобное обычно волнует американцев или англичан? – спросила Анника.

Халениус кивнул:

– Все правильно. В начале двухтысячных янки вбили себе в голову, что бен Ладен использовал сомалийские серверы для денежных трансакций, и тогда они просто-напросто прикрыли интернет-трафик по всей стране. Так продолжалось в течение многих месяцев.

Анника прикусила губу.

– Он говорит о «собаках» и «консенсусе». По-настоящему высокопарный слог, не так ли? Символично, пожалуй? Грехи француза, наверное, символизируют нечто иное? Грехи Франции или всей Европы?

– Есть другой и более серьезный аспект в его послании, – сказал Халениус.

Анника бросила взгляд в окно, ну да, она уже все поняла.

– Он угрожает убить остальных заложников, если его требования не выполнят.

Халениус кивнул.

Анника поднялась.

– Пойду и переключу мобильные на беззвучный режим.

Ее рабочий мобильник ожил уже четыре минуты спустя. Она не стала трогать его, и разговор переключился на автоответчик. Звонили из Телеграммного газетного бюро и хотели получить ее комментарий относительно последних событий в драме с заложниками в Восточной Африке.