Громкое дело

Она чувствовала, как взгляд очкарика жег ей спину, когда ковыляла к выходу. Где-то по пути тренога случайно задела кофейную чашку, и та упала на пол, но Анника сделала вид, что не заметила этого.

Шюман сложил последнюю за утро газету и откинулся на спинку офисного стула. Тот заскрипел подозрительно, но это было в порядке вещей.

Он посмотрел на приличную гору макулатуры перед собой, все те издания, которые он штудировал каждый день из года в год, летом и зимой, в будни и в выходные, трудясь в поте лица или находясь в отпуске. С годами он делал это все с большей скоростью, но с все меньшей эффективностью, что ему приходилось признать. И не читал столь же внимательно больше. Честно говоря, зачастую только пробегал глазами, особенно утренние газеты.

Сегодня у него были все основания остаться довольным результатом.

Их серийного убийцу сейчас «подняли на щит» все средства массовой информации страны, пусть они и представляли его более или менее гипотетически в зависимости от свойственного им подхода. В любом случае полиция объединила расследования, что уже само по себе давало главному редактору повод для радости. Он не обманул своего читателя и на сей раз.

История с похищением уже близилась к завершению. То, что похитители выступили снова и сказали еще что-то непонятное на киньяруанда, естественно, было новостью, но не того разряда, чтобы из-за нее опрокидывать газетные киоски. «Конкурент» дополнил информацию об их очередном видеоролике достаточно жуткой фотографией Анники Бенгтзон, которая с полуоткрытым ртом и растрепанными волосами таращилась широко раскрытыми глазами в объектив камеры перед дверью своей квартиры. Она якобы сказала: «У меня нет никаких комментариев».

Ужасно информативно, конечно. Подлинный триумф в области журналистских расследований.

Шюман вздохнул.

Хотя в свежих изданиях хватало и других, пусть не сенсационных, но интересных материалов. Его лично глубоко затронула история о старике, пролежавшем мертвым в своей квартире несколько лет, – никто не обратил внимания на его отсутствие. Беднягу обнаружили, только когда понадобилось установить скоростной Интернет в доме, где он жил. Входная дверь оказалась незапертой, монтажники перешагнули через гору почты и нашли мужчину на полу в ванной.

Еда в холодильнике, штампы на письмах в прихожей и зашедший очень далеко процесс разложения тела позволили полиции сделать вывод, что он умер по меньшей мере три года назад. Пенсия приходила ему на счет, оттуда же автоматом оплачивались его счета. И никто не хватился его, ни соседи, ни сын, ни бывшие товарищи по работе. Полиция не подозревала никакого преступления.

«Незапертая дверь в течение трех лет, – подумал Шюман. – Он оказался даже недостойным того, чтобы его ограбили».

В его стеклянную дверь постучали, и он поднял глаза.

Берит Хамрин и Патрик Нильссон стояли снаружи и выглядели далеко не радостными. Это не предвещало ничего хорошего. Он жестом пригласил их войти, и они расположились перед его письменным столом с какими-то бумагами, распечатками и пометками в руках.

– Нам необходим совет по одному вопросу, – сообщила Берит.

– Все теперь усложнится, – сказал Патрик.

Шюман показал на стулья для посетителей.

– Умопомрачительный ремонт, затеянный министром финансов в его шикарной квартире по-черному, с использованием незаконной рабочей силы, – уточнила Берит. – Это хорошее дело, если все сходится, но есть проблемы по ключевым моментам.

Патрик скрестил руки на груди. Шюман кивнул ей продолжать.

– Во-первых, – сказала Берит. – Сам министр не устраивал никакого ремонта, этим занималась консалтинговая фирма, совладельцем которой он являлся.

– Не играет ведь никакой роли, – заметил Патрик.

Берит проигнорировала его слова.

– Во-вторых, речь шла вовсе не о шикарной квартире, а об офисе для пяти сотрудников сего предприятия.

– И?.. – буркнул Патрик.

– В-третьих, это никакой не умопомрачительный ремонт, а замена стояков, проводимая во всем доме. Сразу в тридцати семи офисах поменяли канализационные трубы.

– Это просто детали, – проворчал Патрик.

– В-четвертых, у консалтинговой фирмы был заключен контракт с подрядчиком, и ему заплатили в официальном порядке. А тот, в свою очередь, нанял субподрядчика для небольших строительных работ и сам тоже расплатился официально. Субподрядчика проверяли, к нему нет претензий со стороны профсоюза, союза строителей и налогового департамента.

– Все зависит от того, как преподнести, – сказал Патрик.

Берит положила свой блокнот на колено.

– Нет, Патрик, – возразила она. – Это нонсенс.

– Но mediatime.se взяли ведь интервью у парня, который утверждает, что получил зарплату по-черному, когда работал в шикарной квартире министра!

Шюман взялся рукой за лоб.

– Mediatime.se! Черт, Патрик, мы ведь уже беседовали с тобой о всяких таких бульварных сайтах…