Громовержец

Деревня не была наполнена красивыми традиционными синтоистскими «высотками-великанами», скорее это была несогласованная и неказистая толпа деревянных домиков, которые были разбросаны бесхозно подле таверны на холме. За очередной минкой показался и дом алхимика, только вот Седьмой об этом не знал, он не придавал этому строению никакого значения, кроме разве того, что к нему от горячего источника рядом с таверной тянулась серия из бамбуковых трубок, раньше мечник такого нигде даже не видел. Внимание мечника привлекли уроды в доспехах, вламывающиеся в двери, из которых хрупкая женщина отбивалась небольшой алебардой, стараясь вытолкнуть солдат наружу. Седьмой был не согласен с таким положением дел, он принял окончательное решение: «Черт, похоже, придется… Но я еще не всю деревню зачистил, если использую Громовержец, то солдаты в страхе точно перережут оставшихся и сбегут, их уже точно осведомили о том, что я с Дайске сделал на прошлой неделе в Ямагате с их другим отрядом, теперь войска Инь, пожалуй, боятся Грозы даже больше, чем лань в бескрайней долине. Придется убрать их по-тихому, но как сделать это так быстро, чтобы они не забили тревогу… Даже среди треска пламени и стонов жителей, которых разбудила пришедшая «война», будут явно заметны несколько истинных криков мечников, в ужасе бегущих к своим. Думай, Седьмой, думай! Тебе еще пацана искать в этом аду…» Седьмой начал обходить дом, чтобы попытаться застать воинов врасплох, поскольку их было всего трое, женщина все еще могла держаться какое-то время с алебардой в дверях. И вот, когда Седьмой почти обошел деревянную минку, в дверях дома появился Каору, он с криком вылетел на самураев. У алхимика, изобретателя, семьянина, кузнеца, кого угодно, но не воина, не было оружия, поэтому первые секунды вторженцы находились в шоке, но быстро пришли в себя, когда Ямамото воткнул хозяйственный топорик одному из гадов прямо меж пластин брони в плечо. Крик боли сменился звоном мечей, товарищи раненого мгновенно отомстили человеку, который просто защищал свой дом… Ямамото пал на землю прямо с мечом в груди, катана застряла меж костей так сильно, что Каору, пав на колени, даже уперся на нее, став больше похожим на памятник… Вслед за Ямамото из дома в слезах выбежала жена, которая потеряла голову от того, что ее муж потерял свою. Бросив алебарду на землю, она пала на колени к нему.

«Черт, черт, черт… — подумал Седьмой, сидя в высокой траве рядом с домом. — Этого не должно было произойти… Похоже, пора выжать максимум…»

Далее за этими мыслями последовало то, что в дверях дома алхимика появилась и Мизуки, вся в слезах, бледная от ужаса… Один из воинов Инь с противной улыбкой схватил юную красавицу за руку, толкнув матерь ногой.

— Пойдешь с нами, сладкая!» — произнес он…

Но из кустов послышался спокойный голос Седьмого:

— Я так не думаю… — далее глубокий вздох и…

Над деревней сгустились тучи, резко, словно удар букового дзе о стальной лист, прозвенел гром, вернее, серия ударов, настолько последовательных и стремительных, что люди, находившиеся в деревне, на какое-то время почувствовали сильную боль в ушах и погрузились в почти полную тишину, смешанную лишь со звоном… По улицам поселения пронеслись молнии, неестественно низкие и направленные, все солдаты Инь были… Словно стерты с лица земли. Перед домом алхимика валялась пара обожженных ботинок, топорик с куском плоти в нем, несколько костей. Далее деревню залили новые громкие звуки: восторженные крики жителей, мольбы богам, стоны, стук падающих слез тех, кто успел потерять близких, и душераздирающий крик Мизуки…

Она осталась без отца, ее мать убита горем, в ее подвале лежит получеловек-полудемон, а сама девушка сейчас стоит в дверях собственного дома, вся в крови. Ее руку крепко держит рука солдата, только уже без тела, просто кусок мяса с костями… Спустя мгновение девушка видит перед собой громадного самурая, за которым остался выжженный след, вся его одежда в крови, с катаны стекает так, что босые ноги девушки тоже заливаются кровью… Седьмой видит позади девушки Дайске без сознания, валяющегося в прихожей дома…

— Вот он где… Дрыхнет, сука… Девушка, теперь у ваших ног и я… — еле заметно произнес Седьмой, пошатнулся, кашлянул, а после свалился в дом, едва не сбив с ног девушку.

Мизуки успела лишь отойти, чтобы не попасть под крупное тело самурая, а затем сама пала на колени к матери, обняла ее и зарыдала…

Глава 10. Время продолжить путь…

Мизуки, чье прекрасное белокурое лицо было изуродовано слезами даже с утра, шла к источнику…