Громыко. Война, мир и дипломатия

Решение союзников стало основой для поддержки антибольшевистских сил на Дону, а потом и на всем Юге. Бывшие союзники первоначально не преследовали в России явные внутриполитические цели, кроме тех, которые ставила перед ними продолжающаяся война с Германией. Выход России из войны менял всю стратегию союзников, так как сто немецких дивизий, уйдя с Восточного фронта, могли решить исход войны в пользу Берлина. Если бы немцы захватили Украину и Кавказ, они бы имели большие шансы, во-первых, выйти в Персию, где находилось «нефтяное сердце» британского флота, и, во-вторых, взять под контроль всю Центральную Россию.

* * *

Здесь уместно вспомнить одно высказывание министра иностранных дел Великобритании лорда Бальфурав 1919 году: «Единственное, что меня интересует на Кавказе, — это кто контролирует дорогу, по которой качается нефть, а аборигены могут хоть разорвать друг друга на части»^{37}.

3 февраля 1918 года советское правительство аннулировало внешние и внутренние долги России. Особенно пострадали интересы французов, теперь российский долг в 10,5 миллиарда франков превращался в прах. Если до этого они продолжали сотрудничество с новой властью в попытках сохранить финансовый рычаг воздействия и восстановить Восточный фронт, то отныне их политика становилась враждебной. Долг Англии составлял 600 миллионов фунтов стерлингов. Россия вышла из-под финансового контроля. У Парижа и Лондона иных средств воздействия на нее не осталось.

9 марта в Мурманском порту началась высадка английского десанта, который должен был по начальному замыслу создать основу для отпора немцам и защиты находившихся здесь огромных складов оружия и военного снаряжения, но в связи с изменением стратегии превратился в часть оккупационных сил союзников. Всего в 1918—1919 годах на Север были переброшены 29 тысяч англичан, 7,5 тысячи американцев, около тысячи канадцев. Вместе с находившимися по линии Мурманской железной дороги бывшими пленными сербами, чехо-словаками и поляками они стали опорой антисоветских белогвардейских частей. (В январе 1918 года Чехословацкий корпус — 30 тысяч человек, — вскоре ставший опорой адмирала А. Колчака в Сибири, был объявлен воинским подразделением французской армии.)

История Гражданской войны не могла не быть в поле зрения Андрея Андреевича. «Из общей суммы (американских) кредитов в 10 миллиардов долларов, ассигнованных союзникам в 1917—1918 гг., 450 млн. долларов предназначалось для Временного правительства. Подавляющая часть этих средств пошла на финансирование белогвардейских армий»^{38}.

Как вспоминал последний посол Российской империи (временный поверенный) в Японии Дмитрий Иванович Абрикосов, русская революция «способствовала появлению повсюду самых амбициозных планов, и можно только гадать, какие шаги предприняли бы европейские державы по разделу Российской империи, если бы не были поглощены войной с Германией. Это странный исторический парадокс, но война, которая была основной причиной появления и победы большевиков в России, спасла страну от расчленения»^{39}.

Кроме того, на территории России ни на один день не ослабевало соперничество ее бывших союзников. Только в Сибири и на Дальнем Востоке, где воевали белые армии адмирала А. В. Колчака, конкурировали друг с другом американцы, англичане, французы и японцы. Причем японцы руками своего ставленника атамана Семенова фактически отрезали Колчака от Владивостока и препятствовали тыловому снабжению войск Верховного правителя.

Кадровая революция снизу

Как известно, интервенция закончилась поражением белых армий и их союзников и в России утвердился коммунистический режим, была восстановлена целостность государства, началась ускоренная модернизация. Несмотря на жестокость, с которой новая власть устанавливала социальную справедливость и боролась с белогвардейцами, русское население все же предпочло большевиков. И в числе миллионов крестьянских детей Андрей Громыко, который с тринадцати лет помогал отцу рубить и сплавлять по реке лес, промокая при этом до нитки, получил шанс воспользоваться плодами революции.

Путь был один: через сельскую комсомольскую организацию, учебу, труд, веру в идеалы социальной справедливости. Сегодня это может показаться примитивным. Тогда же происходила замена правящего политического класса, потерпевшего сокрушительное поражение в лице Временного правительства, выходцами из допетровского, доимперского слоя. Для них социальные лифты были распахнуты.