Гроссмейстер

– Добрый день, это Агапов из нейро, я хотел спросить, куда вы пациентку перевели… она двадцатого апреля поступала… там гипокома, кажется… фамилия… э-э, Пичужкина? А, нет, Птичкина!

Слышны были крики персонала, шум аппаратов, сигналы тревог, телефонные звонки…

– Не было такой… А, нет, это я другой день посмотрел… так, нашел… Птичкина, двадцать второго на НХО перевели…

– На нейрохирургию? – удивился я. – А почему, там разве травма была?

Но дежурный доктор уже не слышал, что-то кричал, куда-то бежал… Раздались короткие гудки. Ну и хорошо, нейрохирургическое отделение было на одном этаже с нашим! Я сидел, размышляя, не надеть ли мне медицинскую маску и колпак, чтобы стать менее узнаваемым, как вдруг дверь в ординаторскую распахнулась. (Я вздрогнул!) На пороге стояла старшая медсестра того самого нейрохирургического отделения. (Я вздохнул с облегчением.)

– Шалом, православные! – поприветствовала она меня и еще одного доктора, сидевшего на диване и писавшего на коленях историю болезни. – Профессор! – обратилась она ко мне. – Я к вам и вот по какому делу…

– Слушай, я сегодня не дежурю… – начал я объяснять, но был тут же прерван:

– Так что, если вы не дежурите, то пациент без вены должен оставаться? Пусть кто-нибудь поставит подключичку в шестой палате!

– Кстати, – вспомнил я. – Я хотел насчет одной пациентки вашей узнать.

– Узнавайте! – согласилась она. – Вену поставьте и узнавайте, сколько хотите!

– Поставим, не волнуйся, – пообещал я. – Она к вам двадцать второго апреля поступила… э-э… Пичужкина? Нет, Птичкина Евгения, – память моя продемонстрировала свои возможности.

– Слушайте, вам-то куда? Вам уже сколько лет? У вас семья! Чего к бедной девушке пристали? Мало мне одного вашего медбрата Жени, так еще и вы? Давайте лучше подключичку ставить, я готова помочь…

– Погоди, погоди, – у меня вдруг в голове пролетела легкая как бабочка мысль, точнее, воспоминание… Евгений и Евгения… Евгений – это наш медбрат… а Евгения – это санитарка на нейрохирургии… «вы прекрасная пара»… Я вспомнил, что видел их, когда дежурил! Но, хоть убей, не мог вспомнить, как она выглядела… – Юля! Скажи мне! Санитарка Женя, которая работает у вас…

– Ну да, – кивнула «старшая», – моя новая санитарка, а ваш Женя к ней клеится. Я его уже предупредила, что оторву ему…

– Птичкина? – перебил я ее. – Это она и есть? Пациентка Птичкина Евгения – это твоя санитарка? Так, что ли? Она в шоковой палате лежала в приемном, а потом ее к вам перевели? Правильно? То есть, она раньше работала у вас на отделении?

– Профессор, – удрученно покачала она головой, – вы вообще, кроме своей реанимации что-нибудь вокруг видите?

– Да, – кивнул я. – Теперь я понимаю, почему ее после гипогликемической комы с терапевтическим диагнозом положили не на терапию, а к вам на нейрохирургию. Потому что она у вас работает. Все понятно.

– Ничего не понятно! – эмоционально возразила она. – Девчонка поступает в больницу, в твою шоковую палату…

– Она не моя, – вставил я.

– И через день ее спихивают к нам… – продолжила Юля свой путанный рассказ.

– А почему к вам-то?

– Ты у меня спрашиваешь? К нам всех везут! Было место, вот и скинули к нам! – медсестрой овладел праведный гнев. – Девка несчастная, не помнит, ни кто она, ни откуда! Даже как звать ее, не знала… а они скинули к нам!

– А как же выяснили, что она Птичкина? – осторожно поинтересовался я, боясь спугнуть удачу. У меня появилось предчувствие!

– Ну, документы, точнее, пропуск с ней был какой-то. Там имя и фамилия…

– А фотография там была?

– Наверно была, откуда я знаю? Вы будете меня слушать? – Юля села рядом на стул. – Мы ей говорим, что ее зовут Женя, а она отвечает, что верит нам на слово, потому ничего не помнит. Откуда у нее эта гипогликемия была, хрен ее знает. Ну, мы девчонку подлечили за неделю, там еще пневмония аспирационная была, а дальше куда ее девать? На улицу же не выставишь? Я ее оставила в санитарской комнатке нашей жить, она девка порядочная, чистоплотная. Мы ей сейчас документы оформляем, как бомжу… ну, наши девчонки ей одежду принесли…

– Одежду, говоришь, – я не мог поверить в такую супер удачу, потому что такого в жизни не бывает! Или это просто совпадение? – А скажи мне…

– Скажу, когда вену больному поставите! – как хороший психолог Юля поняла, что сейчас был идеальный момент для просьб.

Попросив одного из коллег катетеризировать центральную вену пациенту, я, схватив Юлю за руку, потащил на черную лестницу.

– Доктор, вы же не курите? И женаты, – усмехнулась она.

– Давай еще раз, это очень важно: девушка с пропуском, в котором написано, что она Евгения Птичкина, поступила в шоковую палату, а потом к вам на отделение, и прядя в себя, заболела амнезией? Так?

– Если вы имеете в виду отшибленную память, то да, – согласилась она.

– У нее нет других документов, нет родственников, и она не знает, где живет? Да? – я поморщился от сигаретного дыма.

– Ну да, – кивнула она, – мы попытались разыскать кого-нибудь, в бюро несчастных случаев заявляли, в полицию…

– Вы же ее как Птичкину представляли? – кажется, я начинал понимать…