Грот (СИ)

- Здесь не КПП, здесь блокпост-изолятор, - поправил меня Матвей. - Да, разговаривал, она выходит вечером во вторник.

- Какая жалость!

- Но может поменяться сменой. Мне это будет стоить..., а впрочем, тебя это не касается!

И тут мне стало действительно не по себе:

- Послушай, ты ведь жутко рискуешь. Во-первых, Ванька исчезнет с твоего урока! Во-вторых, они свяжут это дело со мной и снова выйдут на тебя! А в-третьих, тебя может сдать твоя же подружка. Так что прижмут со всех сторон.

- Тут ты права на все сто, риск очень велик, но я подстраховался. В следующий понедельник у нас с Ванькой урок физкультуры, а после него назначена плановая диспансеризация. Дети у нас невыездные, поэтому врачи приедут в интернат, начнется суета, хождение по классам... пропажу заметят только под вечер, а точнее, за ужином, когда пересчитают всех детей.

- Да, это может сработать.

- Мне присутствовать необязательно, так что все это время я буду вас сопровождать.

- До какого момента?

- Я еще не решил...

И в этот миг я поняла, что ничего о нем не знаю. Что движет этим человеком? О чем он думает? Кого оставил в прошлой жизни?

- Скажи, а у тебя есть дети в нашем мире?

Матвей отрицательно покачал головой:

- Нет у меня никаких детей.

- А жена?

- Была, пока не превратилась в монстра.

- Это как?

В нахлынувших сумерках его глаза блеснули желтым светом, а может, это был оптический обман?

- Моя бывшая поставляет сюда новобранцев. Так часто ходит через Грот, что окончательно свихнулась.

- С ума сойти, так ты женат на этой гадине из турагентства!

Вот это разворот! Жена Матвея - та самая дрянь, что уничтожила мою семью и еще сотни таких же семей!

- Тебя она тоже сдала под расписку?

- Со временем ей стало все равно, - понуро ответил Матвей, и мне опять показалось, что глаза его вспыхнули желтым.

А может, это были просто слезы? Что-то в его голосе, в самом движении ресниц выдавало вселенскую скорбь. Такую боль скрыть невозможно! Похоже, эта женщина была ему близка, а может, он ее по-прежнему любил.... Как пережить подобное предательство, при этом помнить все и не свихнуться?

- Матвей, ты очень сильный человек! - я крепко сжала его руку. - Прости, что думала о тебе такие ужасные вещи! Я законченная эгоистка: ведь если честно, ты не давал мне никакого повода, а я сама себе внушила, что ты отпетый бабник... и нарцисс...

Матвей расслабился и даже улыбнулся:

- Так вот, за кого меня тут держат: самовлюбленный озабоченный нарцисс!

- Я же сказала, извини!

Мне вдруг сделалось горько и стыдно: все это время я занималась исключительно собой, не замечая, что рядом со мной человек, и человек этот пытается помочь, рискует, тратит собственное время и ничего не требует взамен! В чем только я его не обвиняла, какие эпитеты не сочиняла и только потому, что он хорош собой, что прост со мной и откровенен. Матвей терпел меня все эти дни, безропотно сносил пинки и оплеухи, ни словом не обмолвился о собственных проблемах.

Я посмотрела Матвею в глаза и тут же густо покраснела: "Он снова читает меня как открытую книгу. Как я могла забыть, что передо мной телепат!".

- Нет, ты не маньяк, ты - обыкновенный засранец! Кончай сканировать мозги, пока опять не получил!

- Мегера! - констатировал Матвей и добродушно рассмеялся.

Неделю я потратила на поиски Максима, которые опять не дали результата. Иначе и быть не могло - я не знала о нем ничего: ни имени, ни номера, ни примерного места работы. Напасть на след по-прежнему не удавалось. Матвей помогал мне, как мог, но с тем же нулевым итогом.

Утешало одно - мне удалось наладить с Ванькой связь через Матвея. Никакие послания, естественно, не допускались, все передавалось на словах, и я доводила Матвея до исступления, заставляя повторять слово в слово все их диалоги с оригинальной интонацией и выражением лица. Так постепенно я узнала, что Ванька чувствует себя нормально, питается всем, что дают, неплохо ладит с соседями по комнате и регулярно делает уроки.

Приближался день нашего бегства, и напряжение росло. По ночам мне снилось, будто я бегу к отвесным скалам, на руках у меня новорожденный Ванька, а за спиной все признаки погони,

тут неожиданно темнеет,

земля уходит из-под ног,

я спотыкаюсь, чувствую, что ноги онемели,

пытаюсь оторваться от земли,

но руки заняты, и я подпрыгиваю из последних сил,

зависаю над пропастью...

и просыпаюсь от собственных криков.

В такие ночи я набирала Матвея, чтобы услышать его спокойный уверенный голос, слова поддержки и просто дыхание близкого мне человека.

- Прости, что не даю тебе спать, - скулила я в трубку.

- Ну что, опять ночной кошмар? - вздыхал на том конце Матвей. - Не грусти, сейчас расскажу тебе сказку....

Героем всех его сказок был маленький мальчик по имени Норд, который жил на далеком нордическом острове, ходил в суровую нордическую школу. Матвей описывал мне его быт, весь школьный день, минута за минутой, его слова, поступки, даже мысли, а я, затаив дыхание, слушала Ванькину жизнь и потихоньку засыпала.