Гротескные песни любви / Grotesque Lovesongs

(ПИТ и РОМИ отскакивают друг от дружки).

ЛУИЗА. Нет, вы не танцуете. Похоже, деретесь.

РОМИ. Мы не деремся.

ЛУИЗА. О, насчет драк я знаю многое, все-таки двадцать пять лет замужем. Если это не танцы, тогда или драка, или секс, и я чувствую, что секс можно исключить, во всяком случае, на крыльце, так что остается только драка.

РОМИ. Мы просто дурачились. Все у нас хорошо.

ПИТ (уходит в дом). Собери эти картофелины.

РОМИ (кричит вслед). Я – НЕ ТВОЯ ЛИЧНАЯ СЛУЖАНКА! (Все еще в ярости, бьет себя сковородой по голове).

ЛУИЗА. Погнешь мне сковороду.

РОМИ. Извините, Луиза, но он действует мне на нервы.

ЛУИЗА (собирает картофелины). Он ничего не может с этим поделать. Как все мужчины, запрограммирован на недочеловеческое поведение.

РОМИ. Я сама. (Сбор картофелин берет в свои руки).

ЛУИЗА. Я могу говорить с Джонни, но не с Питом, особенно, после его возвращения из Лас-Вегаса. Я думаю, та жуткая женщина оставила моего сына себе, а назад прислала призрака. О чем он думает? Иногда я подхожу к нему в оранжерее, так он сидит, как зомби, вцепившись руками в землю. А теперь еще эта история с деньгами, он почувствует себя еще в большей степени отверженным. Мне хочется чем-то ему помочь, но такое ощущение, что говоришь с деревом. Ты говоришь, говоришь, говоришь, а потом вдруг появляется желание взять в руки пилу. А ведь я абсолютно без ума от него. Помню, как он смотрел на китайские колокольчики, спрашивал меня, это звук божьего дыхания, и я чуть не теряла сознание от любви.

РОМИ. Почему, по-вашему, он оставил Джонни все, а Питу – ничего?

ЛУИЗА.Я нахожу, что чувствую себя гораздо счастливее, когда в голове у меня такая же пустота, как в баскетбольном мяче. К сожалению, получается не очень. Ты вот думаешь слишком много… Это приносит множество неприятностей и рушит твою любовную жизнь, поверь мне. Я перестала думать двадцать лет тому назад, и это было лучшее решение, принятое мною. Может, не самое лучшее, но точно второе в списке. Дай им знать, что ты умная, и они начинают тебя ненавидеть.

РОМИ. Потому что я – женщина.

ЛУИЗА. Это тоже, но они также ненавидят всех, у кого голова на плечах, из принципа.

РОМИ. Я думаю, неприятности у меня от того, что я что-то делаю, хорошенько не подумав.

ЛУИЗА. Ты только так думаешь. Пусть они отвезут нас в «Вересковую поляну». Если меня кормят бесплатно, я хочу поесть в красивом и уютном месте. С серой кошкой, которая сидит у клумбы, с собакой, которая лежит у камина. Даже интересно, как он это делают? Собаку, наверное, приклеивают к ковру. Ни разу не видела, чтобы она шевелилась. И девушки с музыкального факультета «Лесного колледжа» так хорошо играют на скрипках и смеются в перерывах. Вжик-вжик, ха-ха. Вон там еще картофелина. А теперь пообещай, что не задушишь Пита. Мы должны относиться к нему по-доброму, показать ему, что он важен для нас, пусть иной раз достает всех. Ты сделаешь это для меня?

РОМИ. Я постараюсь, только для вас. Ни для кого другого делать бы не стала.

ЛУИЗА. Ты очень милая девочка, Роми. Я изо всех сил старалась невзлюбить тебя, но, по большей части усилия мои пошли прахом. И ты нужна Джонни, особенно теперь, потому что, честно говоря, пусть я очень его люблю, между нами говоря, Пит прав, и обаяние Джонни сильно превосходят его умственные способности. Большинство енотов умнее его. Он может обслуживать себя, но едва ли способен на большее. Так что тебе предстоит заботиться о нем, потому что мне это уже не под силу, но, дорогая, если ты должна быть умной, тебе необходимо соблюдать осторожность.

РОМИ. Не уверена, что Джонни хочет, чтобы о нем заботились.

ЛУИЗА. Он не знает, чего хочет, не обращай на это внимания. Я никогда не обращаю. Может, сделаем из этих картофелин бильярдные шары, что скажешь? (На чердаке ДЖОН начинает играть на гитаре). А когда он играет эту ужасную музыку… Вилли Нельсона, Джека Дэниелса. Что случилось с Майроном Флореном? (Обнимает РОМИ и уводит в дом). Не смейся надо мной. У меня хорошая память. И фигура отличная. А где кошка? Клянусь, с кошкой больше хлопот, чем с беременностью, и на протяжении куда как большего срока.

(Они уходят в дом, РОМИ смеется, ДЖОН начинает петь, свет, падающий на дом, меркнет).

ДЖОН (поет):

Алая женщина мне незнакомая,
Касается меня в кровавом свете.
Я заблудился, говорю я ей,
Проведи со мной эту летнюю ночь.
Так мертвец написал
Поваленными яблонями
В пустоши Терре-Хот,
Отплывая в неведомое[1]

.

(И на несколько мгновений – только звон китайских колокольчиков).

Картина 2