Гроза над Элладой

Постепенно приходя в себя, Белые Султаны, наконец, полностью оправились от неожиданности и начали наращивать натиск. Теперь уже ахейцы почувствовали некоторую растерянность. Под чудовищным напором их строй прогнулся в нескольких местах. Кэнт, по совету Герта немедленно бросил туда группы цепников. Однако стоило выровнять положение в одном месте, как строй начинал трещать в другом. Наконец, неистовым усилием атланты сумели потеснить центр. Хорошо вооружённые и обученные, но не слишком опытные афинские ополченцы, изнемогая и заливаясь кровью, подались назад, а пелопонессцы при всём своём страстном желании помочь союзникам, опрокинуть вражеский фланг и ударить сбоку, не могли сдвинуться с места.

Центр прогибался всё больше, но десяток Фидия отступать не пожелал. Молодые воины с каждой минутой рубились всё злей, они, словно вросли в эллинскую землю и, казалось, нет на свете силы, способной сдвинуть их хоть на дактил. Образовался выступ, так как сотня Априкса, видя упорство юноши, тоже упёрлась и, хотя несла чувствительные потери, но не поддавалась жестокому натиску. Десятники и лучшие бойцы, по приказу сотника, протиснулись вперёд, и сопротивление усилилось ещё больше.

Флик, наблюдавший за битвой с возвышения, заметил этот клин по чёрному конскому волосу, торчащему на гребнях ахейских шлемов. Белые перья атлантских боевых колпаков с трёх сторон обступили его, но клин не таял, не менял своих жёстких очертаний.

— Петнафс, пойди сюда! — крикнул Флик, не отводя взгляда от поля боя. — Видишь, вон там, чуть левее — клин? Видишь?

— Вижу, светлейший.

— Это плохо, Петнафс! Весь центр туземцев держится за его основание. Того и гляди, наши сами себе строй прорвут, если клин останется на месте. Понимаешь?

— Значит, надо сравнять его, — пожав широченными плечами, Петнафс мрачно хохотнул.

— Некем! — резко сказал Флик. — У меня осталась только охранная сотня. Бери восемьдесят человек, и дуй туда. Пока клин стоит на месте, не возвращайтесь!

— Есть.

Десяток Норитов, составляющее острие выступа, уже несколько раз перестраивался, хотя не прошло ещё и часа с начала боя. Эвридика и Мидана расстреляли весь свой запас и взялись за копья. Венета едва дышала от усталости.

И устали не только девушки. Даже Фидий и Леон уже не так резво проводили выпады, не с такой уже готовностью стремились заменить товарищей. Торит ругался сквозь зубы — клинок Белого Султана скользом сильно оцарапал его бедро. Побелевший от ярости и бессилия Орфей всё реже отвечал ударом на удар врагов. Кул забыл про шуточки, он храбро бился, но в душе возносил молитвы Аресу и своему покровителю Аполлону. Только нечеловечески выносливый Кэм, могучий Кан и яростный Орит по-прежнему разили наседающих имперских ублюдков.

В тот момент, когда воины охранной сотни Флика протиснулись к острию выступа, им как раз наступил черёд сменить изнемогающих Торита, Кула и Орфея с Фидием. Вместе с ними вперёд шагнул, было, Гифон, но набросившиеся на него два фликовских телохранителя, отшвырнули его назад, и Нориту пришлось приложить все силы, чтобы спасти свою жизнь. Правда, ему повезло — Кэм успел ткнуть одного из атлантов в бок, когда тот попытался оглушить Гифона щитом. Не смотря на все усилия ахейцев, их оттеснили на полдюжины шагов, и три юноши оказались отрезанными от своих.

— Ну, теперь держитесь, ребята! — крикнул Кан.

Орит ответил глухим рычанием и, развернувшись вполоборота, прикрыл Афиняну левый бок. Кэм проделал такой же манёвр. Маленький живой треугольник замкнулся.

— Надо отодвинуться друг от друга! — прокричал Счастливчик — наиболее опытный в этой группе. — Мы сами себе мешаем.

Однако невозможно было ступить и шагу — так яростно со всех сторон наседали на них враги.

— Кэм, принимай командование! — Норит мощным толчком щита отбросил светловолосого детину на добрых два шага, а другому, поднырнув под замах, вонзил меч в пах снизу. — Что нам делать? Пробиваться к своим? Или торчать здесь?

— Попробуй, пробейся! — резонно заметил коринфиянин, круговым движением отражая вражеский клинок. — Кан, прикрой слева! — и встречным выпадом проткнул султана насквозь.

Кан отмахнул щитом удар, нацеленный в голову друга, а Кэм, стремительно разгибаясь, ответил нападающему внезапным ударом ноги в бок. Атлант пошатнулся, теснимый в спину своими же товарищами, потерял равновесие и упал сперва на колени, а потом, добитый вторичным пинком, угодившим в переносицу — ничком. Напиравшие сзади Султаны, видимо, не ожидали от него такой пакости — ещё один упал, споткнувшись об его тело, а другие, через тело второго упавшего не могли дотянуться ни до Счастливчика, ни его афинского друга. С этой стороны ахейцы получили кратковременную передышку.

Они тут же воспользовались ею, что покрепче всыпать тем, кто имел несчастье оказаться с ними лицом к лицу. Кэм ранил своего противника в руку, а юный аттиец эфесом меча своему раздробил висок. Убитый осел наземь, раненный отступил, но их места тут же заняли новые атланты; бой продолжился с ещё большим ожесточением.