Гроза над Миром

 Прием проходил в круглом зале Совета. Высокие сводчатые окна, круглое окно в центре купола, золото, хрусталь. Воплощение богатства и могущества торговых кланов Ганы. Наоми была в ударе и обаяла всех. Пожилой глава Совета обратил к ней несколько ласковых слов, она отвечала в том духе, что счастлива находиться в Гане, культурном и торговом центре Мира и безмерно рада, что ей удалось избавить Гану от давнего врага всех добропорядочных людей.

 При всем при том, я заметил, пила она очень мало, только пригубливала. Губы ее смеялись, а глаза внимательно и цепко наблюдали за окружающими. Как-то незаметно она свела разговор к тому, что любой подвиг несет в самом себе награду совершившему его. Но… когда люди желают осязаемо вознаградить рисковавших ради них жизнью, то грешно отвергать их чистосердечный порыв. По мнению Наоми, благодарность ганцев пропорциональна толщине их кошельков и четыреста тысяч реалов город не разорят.

 В заключение Наоми призналась в своей горячей любви к ним, заверила, что не пожалеет сил и защитит полюбившуюся ей Гану от любых поползновений, буде таковые возникнут когда-либо впредь. Короче, когда мы покидали радушных хозяев, в кармане Наоми лежал чек на сто тысяч. Еще столько же наличными доставили на борт «Громовержца» через час.

 Ночевать Наоми резонно решила на борту корабля. Она уже знала от меня, что Арни поправляется, и попросила передать привет накануне личной встречи. Я поднялся вместе с нею на борт «Громовержца», где был радушно встречен Файдом и ребятами из команды. Мы пили чай в каюте Арни, я тогда воспринял, как должное, что Наоми по хозяйски расположилась здесь. Пересчитав доставленные деньги, довольно заключила:

 – Есть чем платить жалование. А чек погасим в Норденке, в банке Магистрата.

 Я уже успел перевести дух, но не устал дивиться.

 – Как вам все удается?

 – А? Да так же, как в Тире. Одно тянет за собой другое, главное, не останавливаться. Вроде как сбегаешь по крутому склону. Чуть замешкаешься, сломаешь шею. А чек-то подписал сам глава Совета – это дорогого стоит.

 – Он к вам неровно дышит, как погляжу…

 – Тут много всякого намешано. И страх, ведь что сделали мы с Тиром, и далеко идущий расчет: придавить Вагу, погрозить Норденку. Ну, и это, конечно… Я, в таком случае, стану самой высокооплачиваемой проституткой Ганы.

 Она встала, дав понять, что хочет остаться одна.

 – Можете переночевать в своей каюте, Рон. Там все, как прежде, ничего не тронуто.

 Я извинился, сославшись на дела в городе и, коротко попрощавшись, ушел. О, мои тайные мечты!

 …И сейчас с той же милой непреклонностью, с какой она держалась на Совете, Наоми ставила на место Арни! Я, не стыжусь признаться, растерялся, не зная, как предотвратить надвигающийся взрыв. Грудь Арни приподнялась.

 – Всегда пожалуйста… – он еще держал себя в руках. – Можешь оставаться на «Громовержце» сколько вздумаешь. Я сам хочу иметь тебя рядом. Но – это не игры, а война. Я за тебя боюсь. Так брось дурочку строить и жди меня на берегу.

 Наоми демонстративно его игнорировала, обращаясь ко мне.

 – Видите, Рон, он мне не доверяет! Я для него – такое же дерьмо, как остальные. Нет ему ровни! Куда мне… Что я, что коврик под ногами – без разницы! – повернулась к Арни. – Я пошутила. Забирай свою цацку. Ноги моей больше не будет на «Громовержце».

 Арни нервно улыбался, явно не умея найти верный тон. До него медленно доходило очевидное: на деле, кроме Наоми у него никого и ничего не осталось. Что на счету? Авария на подходе к Вагноку, да ужасный просчет при подборе экипажа. Теперь он теряет Наоми – женщину, каких поискать, а это, добавлю от себя, для него удар особенно страшный. И заметьте себе, какое у нее «приданое»! Две фантастические победы. Пусть удача Наоми – дело случая. Пусть. Но кости легли именно так. Боготворимая экипажем, с кучей денег в карманах…

 Наоми продолжала гнуть свою линию.

 – Судовую казну я сдам сегодня. Тряпки, что себе купила, оставлю тоже. Можно загнать в полцены. Разницу зачтете, как оплату услуг корабельной шлюхи.

 Она сорвалась с места и пулей вылетела вон, не забыв покрепче хлопнуть дверью. Мы с Арни переглянулись. Минутой позже я осторожно выглянул из палаты. Наоми неподвижно стояла у окна в конце коридора, спиной ко мне. Я вернулся к Арни.

 – Разбирайтесь сами.

 Он с мрачным видом встал, я помог ему набросить на плечи халат.

 – Спрячьте гордость в карман, коль не хотите поставить крест на вашем романе. Наоми не из тех, кто легко уступит.

 Арни огрызнулся:

 – Сам глаз положил? Если увижу хоть…

 – Некогда будет. Я позабочусь, чтоб вам заранее прописали ударную дозу слабительного, – моя отповедь заставила его улыбнуться.

 – Не провожайте. Пожелайте удачи.

 «Если женщина не права – первым делом проси у нее прощенья».

 Они вернулись притихшие, у Наоми глаза были на мокром месте.

 – Ложись, – она снова примостилась на краешке постели рядом с Арни. – Ты говорил…