Гроза над Цхинвалом

– Хорошо, – Хасан что-то прикинул. – Я постараюсь быть минут через двадцать, но точно не обещаю. Дороги стали небезопасными. Постреливают. Я тебя наберу.

– Буду ждать…

Время опять тянулось очень медленно, стрелки часов словно не хотели передвигаться… Многие обзвонили своих друзей, вызвали машины. Миротворцы ничем не могли помочь, если бы они выделили что-нибудь из своего арсенала, то эти машины, выкрашенные в защитные цвета, тут же стали бы мишенями. Лучше в них не ездить.

Грузин предупредили, что журналисты собираются покинуть штаб. Те на сообщение никак не отреагировали. Оставалось гадать: перестреляют они отъезжающих, как куропаток, или предпочтут не связываться с кланом масс-медиа. Во избежание лишнего шума, так сказать…

– Бронежилеты с собой забирайте, – напутствовали уезжающих миротворцы. – Наверняка пригодятся, а отдадите потом, при случае, когда все закончится.

Комов позвонил домой, решив, что такая возможность может представиться не скоро. Было уже поздно, жена наверняка легла спать, но телефон она держала где-то рядышком с подушкой и взяла его почти тут же.

– Привет, Тань, – сказал Сергей, чуть прикрывая трубку ладонью, а то вдруг жена расслышит дальние взрывы и начнет беспокоиться. – Вот решил пожелать тебе спокойной ночи.

– Как у тебя? – спросила Татьяна испуганно. – Я весь вечер телевизор смотрю.

– Да все нормально, не беспокойся, – Комов, как мог, пытался ее успокоить. – Дышу свежим воздухом. Сейчас тоже спать поедем.

Он не хотел ей ничего рассказывать, да и не успел бы.

– Когда вернешься?

– Не знаю. Думаю, что скоро, дней через пять. Потерпишь?

– Потерплю. Возвращайся скорее.

– Постараюсь. Все, целую тебя.

Миротворцы снабдили всех пластиковыми коробками с пайками, дали по три-четыре на каждого. Их сложили в пакеты. Оказалось, что у многих они из московских магазинов, и со стороны казалось, что журналисты только что отоварились в супермаркете. Местные магазины либо закрыты, либо разбиты, работать они еще долго не будут, продуктами не разживешься. Не пойдешь ведь втихаря, пока никто не видит, взламывать закрытые торговые точки. С мародерами разговор короткий…

– Я здесь, – услышал Сергей голос Хасана в трубке.

– Ты как метеор…

От сердца отлегло. Рано, конечно, ликовать, но хоть какая-то надежда появилась. Хрупкая, правда, как воздушные замки, но все же…

Хасан объяснил, как его найти.

Он сидел в машине с выключенными фарами, но с работающим двигателем. Комов заметил пробоину на заднем крыле «девятки» – отверстие от пули, совсем свежее, вчера этой отметины не было. Похоже, Хасан получил ее несколько минут назад. Могли угодить в бак с топливом, тогда на небесах поймешь только, что в машину попали.

– Рад тебя видеть! – сказал Сергей, подбегая к «жигуленку». Эти слова даже близко не могли передать то, что он думал.

Хасан, завидев его и Женьку, вышел из машины, открыл багажник, куда они побросали аппаратуру. Сергей заметил на руке у друга кровоточащую царапину. Но спрашивать, где Хасан ее получил, не стал.

– Никого с собой не берете? – спросил Ревазов.

– Нет, – помотал головой Сергей. – Ребята свои каналы используют.

– Тогда погнали, – сказал Хасан.

Словечко это он подцепил, общаясь с российскими журналистами. Прежде, всеми уважаемый учитель никогда не позволил бы себе сказать нечто подобное.

– Ох! – сказал Беляш, попробовав сесть в машину.

Из салона на него глядела собака. Она не скалилась, не рычала, просто доверчиво смотрела на людей.

– Откуда ты взялась? – спросил у нее Ревазов. – Ну, уходи же. Мест нет.

Он открыл пошире дверь, но собака выходить не собиралась, только переместилась с водительского кресла на пассажирское.

– Долго я тебя буду уговаривать? – рассердился Хасан (собак он любил). – Марш отсюда!

– Что там? – спросил Сергей. Он не видел, что случилось, – как раз обходил машину. Дернул дверцу и удивленно уставился на неожиданного пассажира.

Собака, видя, что ее обошли с тыла, заволновалась, прыгнула вниз, прижалась к сиденью.

– Черт с ней, пусть сидит, – предложил Женька. – А то замучаемся ее вытаскивать. Она ж слов не понимает. Если боишься, садись со мной на заднее сиденье.

– Нет уж, – отмахнулся Сергей. – Лучше с барбосом.

– Как хочешь, – равнодушно согласился Беляш.

Сергей сел осторожно, вытянув ноги, но собака появление человека как угрозу не расценила и кусаться не собиралась. Кресло было порвано, наружу вылез кусок поролона, а под собой Сергей ощущал что-то жесткое.

Ревазов заметил, как он вертится, пытаясь принять удобное положение, и пояснил:

– Извини, не успел вытащить оттуда железяку одну, – помолчал и добавил: – Удачно она так залетела, сбоку, в открытое окно, ничего, кроме кресла не повредила.

– Ну, ты даешь… – сказал Сергей.

Ему стало понятно, откуда у Хасана царапина.

Ревазов ехал медленно. Фар не зажигал – автомобиль с зажженными фарами виден издалека.

– Ты почему из города не уехал? – спросил Комов.

– Не успел… – усмехнулся Хасан.