Гроздь винограда

Эдвард упёрся локтями в подушки и приподнялся, увеличивая амплитуду резких толчков. Девушка под ним податливо развела ноги ещё шире, позволяя вдалбливаться в неё во всю длину.

Опустил глаза на красивое лицо и уставился на пухлые, приоткрытые губы, с которых неустанно срывались громкие постанывания.

Как музыкальная пластинка в неисправном проигрывателе. Громыхало в самое ухо, вызывая боль в ушных перепонках.

Сжал пальцами полную грудь и выкрутил торчащий сосок, чувствуя, как отозвались мышцы лона — сжались вокруг члена, отчего знакомая пульсация ударила в поясницу.

Долгожданная разрядка, ради которой навестил Рэйчел, была не за горами: оставалось немного ускориться и излиться спермой на плоский живот девушки. Однако помимо своего удовольствия, он ощущал ускользающий оргазм блондинки. Её бёдра прижались к бокам парня, моля сбавить темп и сохранить прежний ритм, вызывающий дикую пульсацию мышц.

Эдвард резко вышел и оросил семенем живот девушки.

Секундная передышка и перекатился на спину, уставившись в потолок с уродливой люстрой. Чувствовал развернувшийся у себя под боком спектакль, под названием «неудачная имитация», и глухо усмехнулся.

— Ох-х, Эдвард, — протянула девушка и прильнула к парню, губами пересчитывая его рёбра. — Ты был великолепен!

Покосился на плохую актрису и рассмеялся:

— Чёрт возьми, Рэйчел! — принял сидящее положение и оглянулся на обнажённую блондинку. — Эта херня на ком-то работает?

«Я не дал тебе кончить, глупая!»

— Уже уходишь?

— В душ, — отозвался парень и скрылся в ванной комнате, не желая более слушать девушку.

Она его бесила, и подобная аномалия наступали именно после секса. Эдвард не мог объяснить мотивов резкой обострившейся раздражительности, но факт оставался фактом — после траха с Рэйчел он спешил покинуть её комнату.

Возможно, дело в притворных вздохах и идиотских комментариях «ты великолепен!», или даже дело обстояло в её желание поболтать после секса.

Эдвард усмехнулся, стоя в душе под напором горячей воды.

Он не дал ей кончить на прошлой неделе, зато всю работёнку за него сделал Майк. В каких же ярких красках здоровяк-Майк поведал всему общежитию об их штудировании Камасутры.

И сегодня Эдвард не подумал доставлять девушке удовольствия, концентрируясь исключительно на своих желаниях. Да, и зачем? После него придёт Майк, может, нагрянет холостяк-Дилан, и удовлетворят сговорчивую блондинку.

Эдвард улыбнулся и вышел из душа, пребывая в отличном настроении.

— Энн не скоро вернётся, — обняла его за шею девушка, прижимаясь губами к щетинистой скуле. — Ты можешь остаться.

— У меня дополнительные занятия, — направился к двери и, прежде чем покинуть комнату, бросил взгляд на кровать. Намеривался промолчать, но что-то заставило сочувственно посмотреть на блондинку:

— Рэйчел, будь поосторожнее с Майком, а то этот толстяк нехилую вмятину оставил на твоей кровати.

Глаза девушки в нескрываемом шоке распахнулись, и она затравленно пробормотала:

— О чём ты говоришь?

— О том, что известно всем парням общаги, — видел, как лихорадочно взгляд блондинки бегал с него на дверь, с двери на тумбочку, с тумбочки на кровать, и так по кругу. Ещё немного, и она выработает косоглазие.

— И что им известно? — голос Рэйчел дрогнул. — Расскажи.

Эдвард пожал плечами:

— Ну-у, например, он хвастался, что его четыре толстых пальца без проблем уместились в тебе. Майк, кстати, обещал попробовать сжать кулак в твоей…

— Я поняла! — вскричала девушка и плюхнулась на расправленную постель. — Какой ужас!

Мгновение она всё переосмысливала, чтобы после укрыться одеялом и отвернуться к стенке.

Эдвард видел, как плечи подрагивали от беззвучных рыданий, и покосился на дверную ручку. Самое время свалить, не так ли? Однако внутренний червячок, появившийся сразу же, как в глазах девушки образовались слёзы, не позволил так просто уйти.

Парень характерно откашлялся и подошёл к всхлипывавшей Рэйчел.

— Я к тому рассказал, чтобы ты была осторожна с Майком.

— Ты тоже обсуждаешь наш секс с друзьями?

Эдвард фыркнул:

— Обогащать фантазию дрочерам? Ещё чего!

Девушка подняла на него полные слёз глаза и, противореча собственной истерике, слабо улыбнулась:

— Это позор, не так ли? — покачала головой и шмыгнула носом. — Какой позор!

Закрыла лицо ладонями, и её плечи с новой силой задрожали. Будто она сидела не на мягкой кровати, пусть и промятой весом здоровяка, а на электрическом стуле.

Эдвард присел на корточки и протянул руку, касаясь обнажённого плеча блондинки:

— Эй-й, успокойся. Общежитие кишит сплетнями, никто о тебе даже не вспомнит.

— Если бы…

— Я поговорю с ним.

Рэйчел оторвала ладони от лица и с надеждой посмотрела на парня:

— Правда?

— Он больше не заикнётся о тебе.

От облегчения и нахлынувшей благодарности потянулась к губам Эдварда и поцеловала, чувствуя, как его губы ответили взаимностью.

Не потому, что он желал поцеловать блондинку, в особенности не после того, как вспомнил красочные рассказы Майка. Принс знал наверняка: если сейчас увернуться от поцелуя, то это будет очередным ударом для девушки. Возможно, болезненнее, чем первый удар, нанесённый длинным языком здоровяка.