Гроздья гнева

Миссис Сэндри подалась назад и вдруг запрокинула голову и взвыла. Глаза у нее вылезли на лоб, плечи заходили ходуном, руки болтались вдоль тела, на губах выступила густая, тягучая слюна. Она взвыла еще и еще раз, протяжным, нечеловеческим голосом. Из палаток выбежали люди и стали неподалеку, испуганные, притихшие. Женщина медленно опустилась на колени, и ее вопли перешли в прерывистые булькающие стоны. Она повалилась на бок, руки и ноги у нее судорожно задергались. Из-под открытых век сверкали белки закатившихся глаз.

Кто-то тихо сказал:

– Это благодать. На нее сошла благодать.

Мать стояла рядом, глядя на подергивающееся тело.

Управляющий не спеша подошел к ним.

– Что случилось? – спросил он. Толпа раздалась, пропуская его вперед. Он посмотрел на лежащую перед ним женщину. – Вот беда! Кто-нибудь помогите отнести ее в палатку.

Люди молчали и переминались с ноги на ногу. Потом двое мужчин шагнули вперед и подняли припадочную – один подхватил ее под мышки, другой зашел с ног. Толпа медленно двинулась за ними. Роза Сарона ушла в палатку и легла на матрац, закрывшись одеялом с головой.

Управляющий взглянул на мать, взглянул на палку, которую она держала в руках. Он устало улыбнулся.

– Вы побили ее? – спросил он.

Мать все еще смотрела на удаляющуюся толпу. Она медленно покачала головой.

– Нет… только собиралась. Она сегодня второй раз мою дочь пугает.

Управляющий сказал:

– Не надо… не бейте ее. Она больная. – И он тихо добавил: – Поскорее бы они уехали. От нее одной больше беспокойства, чем от всех других вместе взятых.

Мать уже совладала с собой.

– Если она опять сюда явится, я ее побью. Я за себя не ручаюсь. Я не позволю ей пугать дочь.

– Не беспокойтесь, миссис Джоуд, – сказал он. – Вы ее больше не увидите. Она только новичков обрабатывает. Больше ей незачем сюда ходить. Она считает вас грешницей.

– Я и есть грешница, – сказала мать.

– Правильно. Все мы грешники, только не такие, как ей кажется. Она больная, миссис Джоуд.

Мать с благодарностью посмотрела на него и крикнула Розе Сарона:

– Ты слышишь, Роза? Она больная. Сумасшедшая. – Но Роза Сарона не подняла головы. Мать сказала: – Я вас предупредила, мистер. Если она придет еще раз, на меня полагаться нельзя. Я ее побью.

Управляющий криво улыбнулся.

– Я вас понимаю, – сказал он. – Но все-таки постарайтесь сдержать себя. Больше я вас ни о чем не прошу. – Он медленно зашагал к палатке, куда унесли миссис Сэндри.

Мать прошла под навес и села рядом с Розой Сарона.

– Слушай, – сказала она. Роза Сарона не двигалась. Мать осторожно откинула одеяло с ее головы. – Она сумасшедшая, – сказала мать. – Ты ей не верь.

Роза Сарона зашептала в ужасе:

– Она как сказала про ад… я так и почувствовала, будто у меня все горит внутри.

– Не может этого быть, – сказала мать.

– Я устала, – шепнула Роза Сарона. – Столько всего случилось за это время, я устала. Мне хочется спать, спать.

– Так спи. Здесь хорошо соснуть. Спи.

– А вдруг она придет?

– Не придет, – сказала мать. – Я сяду около палатки и близко ее не подпущу, если она покажется. Спи, тебе надо отдохнуть, ведь скоро пойдешь работать в детскую комнату.

Мать с трудом поднялась и вышла наружу. Она села на ящик, уперлась локтями в колени и опустила подбородок на сложенные чашечкой ладони. Она видела людей, ходивших по лагерю, слышала детские крики, слышала стук молотка по железу, но глаза ее смотрели куда-то далеко.

Подойдя к палатке, отец так и застал ее в этой позе и опустился на корточки рядом с ней. Мать медленно перевела на него глаза.

– Нашли работу? – спросила она.

– Нет, – сконфуженно ответил отец. – Мы везде искали.

– А где Эл и Джон, где грузовик?

– Эл затеял какую-то починку. Пришлось попросить инструменты. Велели там все сделать, на месте.

Мать грустно проговорила:

– Здесь хорошо. Здесь можно бы пожить, хоть недолго.

– Если найдем работу.

– Да. Если найдете работу.

Он почувствовал грусть в этих словах и пригляделся к ее лицу:

– Чего же ты приуныла? Сама говоришь, что здесь хорошо. Чего же унывать?

Она посмотрела на него и медленно закрыла глаза: