Грозная Русь против «смердяковщины»

В сущности, Иван, утверждая позже, что именно тогда, в 15 лет, «сам начал строити свое государство», выдает свое понимание за реальность. Он (этого не отрицает никто, ни летописи, ни исследователи) делами по-прежнему не интересовался, наверстывая упущенное в «травлях, ловах и забавах». У руля, потеснив «партию митрополита», плотно встали Глинские. Как раз они и были инициаторами (именем князя) первых – «странных», «самостоятельных» и «необъяснимых» – казней, которые либеральные историки начиная с Карамзина приписывают Ивану. Однако, как показало ближайшее время, Глинские быстро зарвались. «И яко прежде сего, тако и по сих, многа бяше междоусобной крамолы и ненасытного мздоимства даже до самого возраста великого князя», который им полностью доверял. В итоге родственники царя стали в глазах всей Москвы ответственными за все никак не прекращающиеся беды и несправедливости, чем, безусловно, не могла не пользоваться ослабленная, но никуда не девшаяся «партия митрополита».

Вытесненный на периферию Макарий пошел другим путем. Сознавая, что переть буром против Глинских опасно и едва ли перспективно, он предложил юному и амбициозному князю венчаться на царство по византийскому образцу. То есть повысить статус от владыки земного до «василевса», отражения Господня на земле. Официальная версия, правда, гласит, что желание венчаться на царство «по примеру прародителей» высказал митрополиту сам Иван 13 декабря 1546 года, но это, по-моему, чепуха. Не говоря уж о том, что никакого «примера прародителей» (если не считать Константина Мономаха, что бред) не было, эта идея, по факту революционная, напрочь ломающая традицию, просто не могла родиться в мозгу неопытного мальчишки, и сам сломать сопротивление аристократии, понимавшей что к чему, мальчишка не смог бы. Очень многие (есть основания полагать) были против, но Макарий передавил. Заодно и обыграв Глинских, по «литовским» понятиям которых предложение было чистой «византийщиной».

Так что торжественный обряд, прошедший уже 17 января (всего месяц спустя после якобы появления идеи!), был, помимо всех отдаленных последствий, явным и очевидным укреплением влияния митрополита. Как и подготовленная параллельно женитьба царя на «захудалой» Анастасии Захарьиной-Юрьевой. Тоже государственное мероприятие. И тоже непростое. Кроме того что женатому человеку, по правилам и взглядам тех времен, просто стыдно было «забавляться и озоровать» – опять удар по Глинским! – так еще и без консультаций с аристократией. По собственному выбору (симпатия, а потом и любовь там были!), из московских, к родне по маме отношения не имевших. Плюс неизбежное появление во дворце новых людей, пришедших с ночной кукушкой, которая всех перекукует.

Короче говоря, для ликвидации Глинских были созданы все условия.

Препятствовала только вера в них молодого царя, и переломить эту веру было нелегко. Поневоле возникает мысль, что великие пожары, начавшиеся в Москве в апреле 1547 года и в июне уничтожившие весь город, а по последствиям своим сравнимые с государственным переворотом, возникли не сами по себе. Тем паче что версия о «колдовстве» Глинских, в первую очередь бабушки Анны, возникла как-то очень вовремя и быстро. Да еще и с жуткими подробностями («з своими детми и с людми волховала: вымала сердца человеческие да клала в воду да тою водою ездячи по Москве да кропила, да сорокою летала да зажигала»), которые с бухты-барахты не придумаешь. Недаром же Иван позже обвинял в подстрекательстве неких не названных поименно бояр, и современные исследователи факт подстрекательства подтверждают.