Грозный год - 1919-й. Огни в бухте

- Ирина! - позвал Фома Крылов, но его не услышали. Тогда Крылов приставил к своему ободранному креслу, на котором любил восседать, скамейку, смахнул с нее пыль и пригласил Кирова и Махмудова сесть с ним рядом, гадая, что могло их привести к нему?

Чумацкие, повисшие ниже подбородка усы; обритая круглая голова; руки, оплетенные густой сетью жил и татуированные до самых плеч; на груди от плеча до плеча сквозь белую сетку виднелся свирепый беркут, уносящий в когтях нагую девушку с распущенными волосами; серебряное кольцо со скрещенными крохотными якорями блестело на обрубленном до половины мизинце правой руки.

- Что, Фома Матвеич, не ждал гостей в такую пору? - улыбаясь, спросил Киров.

- В такой норд, правду сказать, никого не ждал, - кивнул своей круглой бритой головой багермейстер.

- Откуда же знать: ветер на улице?.. Оградился от мира этакой китайской стеной, Фома Матвеич, - шутливо произнес Киров.

- А у меня и не должен быть этот пагубный ветер. Незачем тогда было столько трудов тратить, - горячо возразил багермейстер. - Камень, не земля, а поди - все растет!

- Да, трудов положено много, - согласился Киров. - Вон Махмудов не налюбуется клумбами… - Вздохнул, с надеждой посмотрел на Фому Крылова. - Что тебе, Фома Матвеич, известно об инженере Богомолове?.. О его жизни?.. Где его нам искать?.. И второе, - ну ладно, об этом потом…

- Павлом Николаевичем интересуетесь?.. Ох ты боже мой, что же я о нем знаю? - Багермейстер закрыл глаза, потер лоб; этого вопроса он никак не ожидал. - Знаю то же, что и другие. Так, встречались по работе, когда засыпалась бухта… Бывало, частенько и поругивались, да это бывает в работе… Раза три заходил ко мне пить чай, любил чай и пиво, а так… ничего другого о нем не знаю.

Видно было, что ему не очень-то приятно говорить о слепом инженере.

- Фома Матвеич! - Киров положил руку ему на колено, посмотрел в глаза. - Богомолова я днем с огнем ищу.

- Да вот, говорят, во вредительстве он был замешан, сидел кой-где… Выдумают же, черти! - Багермейстер побагровел и заерзал на скамейке. - Причин к тому не было. Потом ослеп, переехал куда-то в Крепость и точно канул в воду. А раньше соседом моим был, жил тут недалеко. Друзьями раньше были, - с грустью и горечью проговорил Фома Матвеевич и стал подробно рассказывать о слепом инженере… - Найдите его, товарищ Киров, пусть поищут в Крепости. Бедствует человек! Уж я-то знаю его: горд, помощи сам не попросит. - Чтобы не уронить слезу, - человек он был чувствительный, как и брат его, Петрович, - Фома Крылов обхватил чугунок тряпками и направился с ним в дом, оставив Кирова и Махмудова в глубоком раздумье.

- Да, история! - вздохнул Махмудов, встал и с интересом принялся рассматривать цветы в клумбах.

Из одноэтажного дома, стоящего в глубине сада, выбежала белокурая девочка с корзиночкой в руке. Она неслась по дорожкам, что-то напевая себе, то и дело оглядываясь на Кирова. Сергей Миронович долго ее «не замечал». Но вот рядом на скамейку упала веточка со спелым инжиром. Он поднял голову и увидел девочку на дереве. В следующее мгновение девочка уже затерялась в густой листве, а потом вдруг оказалась на земле с собранным в корзиночку инжиром.

- Чья ты такая шустрая? - спросил он у девочки.

Девочка нахмурила брови:

- Папина.

- Ну, подойди, поздоровайся…

- А я вас никогда не видела. И папа не видел.

- Это не оправдание, - с напускной строгостью произнес Сергей Миронович. - Надо со всеми здороваться, кто приходит к вам.

Девочка не знала, шутят с нею или говорят всерьез.

Не меняя строгого тона, Киров сказал:

- На первый раз ты будешь наказана…

Девочка от изумления даже раскрыла ротик.

- Да, да, нечего удивляться, принесешь стакан водички…

Девочка поняла, что с нею шутят, поставила корзиночку с инжиром на траву, подошла ближе.

Сергей Миронович протянул ей руку:

- А теперь познакомимся и станем друзьями. Звать меня дядя Сережа.

Девочка со всего размаху ударила его по ладони:

- А меня - Дельфина! Попросите водичку у папы. - Она подпрыгнула на одной ножке и, подхватив корзиночку с инжиром, убежала.

Из-за кустов появился Махмудов.

- Там и огород есть, Сергей Мироныч. Удивительный дворик. Здесь все растет.

- Вот тебе, Кафар, и задача райкому: распространить опыт багермейстера на весь Баилов! - И мечтательно, с восторгом: - Все бы здесь утонуло в зелени!

На дорожке появился Фома Матвеевич. Он успел переодеться, - был в сиреневой рубахе, подпоясанной шелковым пояском, в выглаженных брюках-клеш. В вытянутых руках он нес чугунок с подогретым обедом. Позади шла молодая женщина, - со стаканом воды в одной руке, скатертью, тарелками - в другой.

Поставив чугунок на стол, багермейстер взял из рук молодой женщины стакан, и женщина поздоровалась низким поклоном.

- Жинка моя! - представил ее Крылов и протянул стакан Кирову. - Вы у Дельфины водичку попросили - водичкой у нас в доме называют водку - да и смутили девочку. Она прибежала к матери и говорит: «Вот дядя Сережа какой, пришел и сразу водичку просит».

Все невольно рассмеялись, Ирина проворно накрыла на стол и пригласила Кирова и Махмудова отобедать с ними.