Грозовой фронт

– Да. Случайно попала на корабль капитана Форка… и там узнала о войне, о том, что происходит между нашими странами.

– Нашими?

Она чуть не сказала, что Алекс почти родом из Иввара.

– Между Ивваром и Энарией! И мне удалось вернуться, чтобы предупредить вас. Дядя, мы видели ивварские корабли в самом Шинтаре. Они уже здесь. Они могут прийти в деревню. Мы видели бой у самых берегов острова и чудом остались живы. Ивварцев здесь может быть целая армия. Надо успеть что-то сделать, понимаешь?

Дядя некоторое время помолчал, обдумывая сказанное. Чуть ссутулившись, он опустил голову и упёр взгляд в стол.

– Я вас услышал. Соберу старших на совет.

Услышал или поверил?

А может, они зря шли и поднимали панику и ивварцы действительно сюда не пойдут… И им надо искать Вария, но сначала закончить этот непростой разговор с дядей. Только Джейна вдруг растеряла свой азарт и откинулась назад. Алекс положил руку ей на бедро и незаметно погладил, сжав пальцы.

– Хорошо. Думаю, нам стоит вас оставить на время. Марис, Дени, – позвал Алекс за собой, поднялся и вышел на задний двор.

Джейна проводила его взглядом, почувствовав себя одиноко и без защиты, но Алекс прав, это их личный разговор. Дядя поднял на Джейну глаза:

– Джейна. Тебе стоило сказать мне всё сразу.

– И ты бы отпустил?

– Не знаю. – Он вздохнул и поднялся. – Если бы увидел, что ты достаточно взрослая, чтобы идти куда-то одной.

Джейна тоже встала, вцепившись пальцами в край стола, чуть вскинула голову, не отводя глаз от сурового дядиного лица.

– Уже ничего не изменить. Прости, что так вышло.

Дядя сощурился. Оглядел её целиком, наверняка слишком исхудавшую, исцарапанную и потрёпанную, но ей казалось, она стала на голову выше. И теперь не приходилось смотреть на дядю снизу вверх, и было легче.

– Ты всегда была слишком упрямая, прямо как мать.

– Моей мамы… больше нет, она не пропала. Я знаю это. Теперь знаю. – Колючим комом сдавило горло. – Её нет, – зачем-то повторила она почти беззвучно.

«И я чуть не умерла. Десятки раз. Прошла по краю смерти, но выжила. Нашла себя и то, что всегда было внутри, то, чего вы так боитесь. Но об этом я тебе не скажу».

Дядя прошёл по комнате, заложив руки за спину.

– Мой братец Крастольф был старый дурак, который выбрал себе слишком молодую и бедовую жену. И дочка-то пошла вся в неё… – сказал он себе под нос, глядя в маленькое окно на немного разошедшихся селян.

Джейне на миг показалось, что в его словах проскользнуло знание о том, кто она и её мать на самом деле. Но, может, только показалось.

– И я не знаю, что теперь с тобой делать, Джейни, – вдруг добавил он, не отрывая взгляда от улицы.

Там послышался лай, шумный топот мальчишек и их крики, а потом вдруг знакомый голос, который что-то говорил собравшимся у дома. По спине пробежали мурашки, а потом дверь распахнулась. Склонившееся к западу солнце ворвалось в дом, заставило сощуриться и прикрыть глаза ладонью. А в свете ярких лучей Джейна разглядела силуэт того самого Серого, что два месяца назад собирался забрать её в храм.

Значит, он так и не ушёл из деревни.

4 Тайны Ивварского двора

Середина осени, примерно то же время.

Эмариш, столица Иввара. Императорский дворец

– Стойте же, ваше высочество! – смеясь, воскликнула Талира, хватаясь за высокую спинку стула.

Мягкие туфли заскользили по мраморному полу. От бега и прыжков причёска окончательно развалилась, и волна светлых прядей окутала одно плечо, волосы полезли в лицо. Талира с силой дунула, отгоняя их от глаз, подобрала подол и снова погналась за юным наследником престола. Казимир, семилетний сорванец, с хохотом доскакал до заветной колонны и принялся стучать по ней кулаком.

– Я первый, я первый! Ты снова проиграла.

– Сдаюсь! – Талира выдохнула, тугой корсет сдавливал грудь и ужасно мешал.

– Ваше величество, – заботливой пташкой порхала рядом Анабель. – Вам надо отдохнуть! Вам нельзя так бегать после болезни. Прошу вас, передохните и выпейте настойку!

Та жуткая лихорадка, что охватила её в Меригосте, давно прошла, но перепугала придворных лекарей сильно. Так бледна и беспомощна была Талира несколько дней, что многие наверняка уже готовились завернуть её в торжественный – императорского цвета – бордовый саван и проводить в последний путь.

Талира упрямо тряхнула головой:

– Ладно, ладно, моя дорогая Анабель. Только не начинай снова, у меня всё хорошо. И налей мне чего-нибудь прохладного, лучше воды.

Казимир скорчил дразнящую гримасу, показал кончик языка и схватил со стола круглобокое красное яблоко.

Маленький, но очаровательный сорванец. Тёмные кудрявые волосы растрепались, на пухлых щёчках горел румянец, а в золотистых глазах – торжество. Несмотря на точёные и аристократичные черты лица, было в них и что-то простое и душевное. Какие они разные с надменным, заносчивым Нотери.